Читаем Пропасть полностью

Конечно, я сравниваю то, что вообще-то трудно сравнивать. А в чём-то, возможно, перегибаю палку. Но можно ли требовать полной объективности от того, кого жизнь берёт на измор? А тогда, на свалке, мне именно так и казалось — что жизнь берёт меня на измор.

<p>40</p></span><span>

Упал уже первый снег, когда я покинул окрестности "полигона" — кое-как одетый, кое-как обутый, в тени казавшийся "нормальным", на свету — явный бомж. На с грехом пополам скопленные гроши, стал покупать всякую дребедень — и продавать её в других местах. В конце концов, остановился на дрожжах. Покупал их в Льгове (Курская область), продавал — то в Орле, то в Туле. Разумеется, бизнесом это могло выглядеть лишь под микроскопом. Я просто старался окупить своё существование. При этом не пытался продавать "товар" где-то поближе — потому что пока ехал от места покупки до места продажи электричками, я отдыхал. Мой дом, мой отдых, моя жизнь — были на колёсах.

Из Льгова в Тулу можно попасть двумя путями. Первый — дизелем на Курск (слышал краем уха, что сейчас линия Льгов-Курск электрифицирована), далее электричками: Курск — Орёл, и Орёл — Тула. Второй путь: дизель-поездом Льгов — Курбакинская, ехать до станции Михайловский Рудник. Сама Курбакинская — слишком маленькая станция, туда лучше не соваться. Дизель идёт до неё лишь потому, что она является последней станцией Курской области (на "границе" с Орловщиной). Михайловский Рудник — это город Железногорск, центр добычи железной руды, в районе "Курской магнитной аномалии". Городок явно зажиточный, смотрится более респектабельным чем сам облцентр Курск, но изрядно заражён радиацией. В городе висели (а может и сейчас висят) карты районов радиационного загрязнения — хотя, возможно, что в других городах России и Украины радиационная обстановка не лучше, только местные власти не столь откровенны. Сами железногорцы сильно подозревают, что, помимо Чернобыля, радиационной грязи сильно и регулярно добавляет Курская АЭС, расположенная неподалёку (город Курчатов, между Курском и Льговом).

Железногорск находится немного поодаль от станции (до города нужно подъезжать автобусом). Милиция там на вокзале постоянно не дежурит, приезжает только время от времени и ведёт себя не слишком агрессивно. Вокзальчик небольшой и не очень-то тёплый, но ночь там кое-как передрожать можно. Частенько там же ночуют цыгане, куда-то едущие перекладными — с грязненькими мешками, сетками, баулами. Местные почему-то уверенно говорят, что эти ромалы — брянские. По каким-то неведомым мне причинам (для которых возможно есть основания), у окрестного населения сложилось мнение, что цыгане курские и орловские — зажиточные; а брянские — нищие грязные побирушки. Так это или нет — судить самим цыганам, но однажды я видел на том же вокзале богато одетую, накрашенную цыганку, которую капитан из приехавшего милицейского наряда, спрашивал, показывая на спящих в сторонке, затрапезного вида соплеменников — что мол, за люди; откуда? Цыганка брезгливо поджимала губы, уверяя, что она их знать не знает, у них тут таких голодранцев не водится… Так что, легендарная взаимовыручка цыган и их преданность свободной, кочевой жизни — явно дали нехилую трещину. Поневоле вспоминаются идеологические клише коммунистов, о расслоении первобытного общества на классы, о зарождении имущественного неравенства и всё такое прочее. Всё-таки власть денег — воистину страшна своей беспощадной силой, без сантиментов ломающей любые традиции и обычаи, если те как-то противоречат идее "капитализации" общества. Читая в Библии рассказ о попытке выведенных из египетского рабства евреев начать поклонение золотому тельцу (беспощадно пресечённой на тот момент Моисеем), я иногда думаю — а может быть это слегка завуалированный намёк на недопустимость поклонения деньгам, богатству, роскоши?.. Разумеется, нас, русских, золотой телец разобщил и отымел куда сильнее чем цыган, у которых этот процесс ещё только набирает обороты.

С Михайловского Рудника идёт пригородный поезд на Орёл. А с Орла — электричка на Тулу. Эта линия была для меня чуточку предпочтительнее, хотя бы тем, что по дизелям Льгов-Курск, часто шастает милиция. В Льгове ведь расположена зона общего режима. И зона эта, по отзывам тех кто в ней побывал — очень плохая. Сидят на общем режиме первоходочники, у которых солидарности — почти никакой. Администрация, через своих "наседок", провоцирует искусственное деление зэков аж на 96 "мастей". Я лично не могу себе представить такой идиотизм, но слышал о подобном не раз и не два — приходится верить.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное