Пропавшая

Я пробую сосчитать, сколько тут детей, но они так быстро мелькают, что ничего не выходит. Около двенадцати, наверное, включая малыша, который вцепился в ногу Шарлотты. Все радостно визжат и сходят с ума.

Лео я замечаю не сразу — он сидит совсем один за столиком в углу комнаты, собирает пазл. Вокруг столика носятся дети, и вдруг одна девочка в него врезается. Не нарочно, разумеется, но в ней видна небрежность, беспечность. Девочка, на целую голову выше Лео, даже не думает перед ним извиниться, хотя, скорее всего, понимает, что сделала. Она весело убегает дальше, а пазлы разлетаются во все стороны, и, кроме меня, этого больше никто не видит. Лео расстраивается, тем не менее не плачет. Какой же он маленький по сравнению с остальными! Тихонько сползает со стульчика и начинает, стоя на коленях, собирать с пола детальки.

— Я вас слушаю, — говорит через москитную сетку Шарлотта, и я с грустью перевожу взгляд с Лео на нее.

Волосы у Шарлотты седые, глаза серые, а вокруг рта залегли глубокие морщины, которые при улыбке стали еще заметнее. Зато улыбка у нее очень добрая.

— Мы пришли за Лео, — говорю я и вдогонку уточняю: — Лео Дики. — А то мало ли сколько Лео затерялось в этой суматохе…

— Ах да, конечно! Джош позвонил насчет вас. Ну и погодка! — сетует Шарлотта, наклоняясь ближе к нам, чтобы ее было слышно сквозь крики. — Обычно дети играют внизу, но насос — будь он неладен! — вчера сломался, и подвал затопило.

— Ничего себе! — восклицаю я. — Кошмар какой.

— Насос-то мы заменили, но вот подвал еще не успел просохнуть. Расставили там вентиляторы. Правда, когда высохнет, надо будет еще все привести в порядок до того, как детей впускать. В четырех стенах они просто шалеют. — Шарлотта оборачивается и окидывает всех взглядом. — Им нужно на улице резвиться, а то энергия не растрачивается.

Она зовет Лео — тот все еще на коленках подбирает пазлы. Услышав голос Шарлотты, малыш поднимает голову и, увидев нас с Беа, медленно расплывается в улыбке. Беа приветственно машет, и Лео, как хорошо воспитанный мальчик, сначала убирает пазл и потом идет к нам.

Шарлотта обнимает его на прощание и признается:

— Лео — мой любимчик. Всем бы детям быть такими послушными!

Интересно, многим ли еще она это говорит…

Шарлотта открывает дверь, выпуская Лео, и мы спешим к машине. Малыш, как всегда, молчалив, не спрашивает ни про Джоша, ни про Мередит с Дилайлой. Беа очень туманно, без подробностей, объясняет, почему мы поедем не к ним домой.

— А Дилайла болеет, — выдает ни с того ни с сего Лео.

— Да, дружок, все верно, — отвечает ему Беа. — Дилайла болеет.

Как же стыдно врать ребенку…

Дома Беа берется готовить ужин, и Лео говорит, что хочет помочь. Вместе они делают пасту, которую мне Беа подает с вином, а для Лео ставит стакан молока. Она оставляет порцию и на Джоша, но есть он вряд ли станет.

За ужином Беа пытается разговорить Лео, узнать, как прошел день. Тот не слишком-то хочет делиться, однако стоит Беа спросить, нравится ли ему у Шарлотты, как глаза у него тут же становятся мокрыми. Как по мне, довольно красноречивый ответ.

Я допиваю вино, и Беа наливает мне еще бокал. Она решает сменить тему на более приятную, и они с Лео начинают оживленно спорить, кто из супергероев самый крутой. В разговор я не вслушиваюсь, потому что в моих мыслях непрерывно крутятся три вопроса. Что сейчас происходит в доме Джоша и Мередит? Кого же все-таки видела тогда Кассандра у них во дворе? И как бы мне самой встретиться с доктором Файнголдом?

* * *

После ужина мы играем в гостиной в шарады, и тут наконец приходит Джош. По включенному без звука телевизору уже около часа бегущей строкой предупреждают об опасности грозы, и, открыв дверь, я убеждаюсь: грядет что-то страшное. С полицией Джош пробыл так долго, что успело стемнеть.

Я впускаю его и с трудом закрываю дверь, которая сопротивляется под порывами ветра. Джош подбегает к Лео, хватает его в охапку, расспрашивает, как прошел день.

— А где мама? — тут же задает вопрос Лео.

Джош теряется — понимаю, нелегко вот так сразу придумать, что ответить. Услышать правду для ребенка сейчас будет нелегко, особенно когда эту самую правду — где же все-таки Мередит — не знаем даже мы, взрослые.

— Мама на работе, — отвечает в итоге Джош.

— А когда она придет? — спрашивает Лео — тихонько, словно тайком от нас с Беа.

— Ты и сам понимаешь, — говорит Джош, — иногда мы не знаем точно, когда мама вернется с работы. Но я обещаю, что она постарается приехать как можно быстрее.

Мы усаживаем Лео смотреть мультики и, как только они целиком завладевают его вниманием, выскальзываем на кухню, чтобы переговорить втроем.

— Что там у вас было? — интересуюсь я и, открыв холодильник, предлагаю Джошу пиво.

Беа тем временем разогревает ужин и ставит тарелку на стол. Джош, как я и предполагала, есть отказывается. Вид у него измученный, растрепанный, понурый. На его лице щетина — уже два дня он не брился, вряд ли ходил в душ или спал.

— Они нашли у Мередит таблетки, — через силу отвечает Джош.

Все ясно — полиция обвиняет саму Мередит. Как же несправедливо!