Пропавшая

— Ну что, какие на сегодня планы? — интересуюсь я.

— Завершаем сделку с важным клиентом. Надеюсь.

Над этой сделкой Джош вместе с командой трудятся уже давно — для его карьеры она невероятно важна.

— Во сколько встреча?

— В одиннадцать.

— Что ж, удачи! — подбадриваю я. — Хотя ты и без нее справишься.

В своем деле Джош настоящий профессионал. По карьерной лестнице он взлетел гораздо быстрее многих.

— Спасибо. У тебя кто-то рожает?

— Нет, а что?

— Ночью слышал, как пришло сообщение.

— Правда? — Конечно же, он слышал: сразу отвернулся и накрылся с головой одеялом. — Да нет, ложные схватки.

Я вру — мол, клиентка думала, что рожает, но оказалось, что нет. Женщины, у которых первые роды, не всегда могут разобраться сами: в отличие от настоящих, ложные схватки не такие сильные, у них нет четкого ритма и со временем они не нарастают. Мне частенько приходится объяснять будущим мамам, что роды еще не начались.

Впрочем, не важно, я ведь соврала. Ненавижу обманывать Джоша! Стараюсь так не делать. Я никогда и не обманывала — до того дня, как его стала беспокоить моя работа. Все началось полгода назад из-за одной истории с угоном у нас в городе. Около полуночи молодая женщина остановилась на красный свет. Днем на том перекрестке очень оживленно — рядом продуктовый, тренажерный зал, аптека, — но в такой поздний час уже все закрылось, кругом было пусто. Вдруг к автомобилю подошли двое в масках и, угрожая пистолетом, заставили ее выйти. Сначала они ее изнасиловали, а потом угнали машину, в которой остались телефон, сумочка и документы. Без телефона женщина не могла никому позвонить, и ей пришлось идти домой по темноте целых три мили. Преступников так и не нашли. С тех пор Джош за меня боится. Можно даже сказать, сверх меры, потому что теперь ему хочется, чтобы я, подобно Кассандре, сидела дома с детьми. «Денег нам и так хватает!» — вот его извечный аргумент. Я понимаю, он меня любит и не хочет, чтобы со мной что-то случилось. За это я и сама люблю его еще больше. Только вот и работу свою тоже люблю.

— И как она себя чувствует? — спрашивает Джош, имея в виду клиентку с ложными схватками.

— Хорошо, — отвечаю я. — Неизвестность всегда пугает. Ничего, она уже на сороковой неделе, скоро родит.

— Долго с ней переписывались? — Джош всматривается в мои полусонные глаза. Я выпила уже две чашки кофе — пью третью.

— Да нет, не очень.

— Ты у меня такая добрая, — ласково говорит Джош и уходит на работу. Как же грустно, что мы вечно разбегаемся каждый по своим делам…

Мне до сих пор стыдно, что я соврала. Правда, моя маленькая ложь безвредна. Я всего лишь оберегаю Джоша, Шелби, свою карьеру.

* * *

Дилайла видит в окно, что в школу уже шагают Кассандра, Пайпер и Арло, и расстраивается. Она хочет к ним, хочет пойти вместе с Пайпер, а я все никак не могу отыскать второй ботиночек Лео.

— Помоги-ка мне, — прошу я дочку.

Вскоре она находит ботиночек за кухонной занавеской. Я пытаюсь надеть его на Лео, но тот без конца ерзает на стуле. К тому времени, как мы наконец выходим из дома, Кассандра с детьми уже скрылись из виду — нам их не догнать, даже если побежим.

— Не грусти. В школе встретитесь, — говорю я надувшейся Дилайле.

Через пару кварталов мы приближаемся к углу, где остаются родители; дальше к кирпичному зданию школы через дорогу детей переводит регулировщик.

Дилайла торопит нас, чтобы поймать Пайпер до пешеходного перехода — ей очень хочется войти в школу именно с ней вместе. Подойдя ближе, мы видим, что Пайпер уже перешла дорогу. Мало того, она шагает за ручку с другой девочкой, их одноклассницей Лили Моррис.

Дилайла тут же мрачнеет — придется ждать, пока регулировщик позволит идти, а он еще и автомобили решил пропустить. Мне жаль, что она видела, как девочки уходят вместе, — теперь она чувствует себя брошенной. Непростая это штука — дружба. Я наклоняюсь к Дилайле и участливо шепчу ей:

— Ничего, увидитесь в классе. Все будет отлично, солнышко, честное слово.

Кассандра с Арло тоже стоят на углу. Я бы подошла поздороваться, но Кассандра разговаривает с мамой Лили Моррис, Эмбер, а Эмбер мне нравится не больше, чем Лили — Дилайле. Лили, по словам моей дочери, не слишком-то добрая девочка. С Дилайлой играть отказывается, других детей высмеивает, обзывает «дураками» и «тупицами»…

Я смотрю вслед Пайпер с Лили, и когда те входят в школу, их матери разворачиваются и шагают мимо меня. Вдруг я слышу слова «встретиться поиграть» и в возмущении застываю — Пайпер и Лили будут играть без Дилайлы! Не хочется устраивать разборки, но Дилайла огорчится, если останется за бортом. Она моя дочь, и я сделаю все, лишь бы она была счастлива.

— Кассандра, привет! — говорю я и машинально тянусь к руке Кассандры.

Та поворачивается.

— Ой, Мередит… Прости, не заметила.