Пророчества книги Даниила: происхождение, история экзегетики, толкование. Царство святых Всевышнего и мировая история

Аналогия между днями и годами, имплицитно присутствующая в древнееврейском языке и календаре, в определенный момент вербализуется и артикулируется уже напрямую. В книге Чисел говорится о том, что израильтяне были осуждены на сорок лет скитаний в пустыне в наказание за «грех разведчиков», устрашивших народ своими рассказами о невозможности завоевания Ханаана: «По числу сорока дней, в которые вы осматривали землю, вы понесете наказание за грехи ваши сорок лет, год за день, дабы вы познали, что значит быть оставленным Мною» (Числ 14, 34). Второе появление принципа «день за год» мы находим в обращении Бога к пророку Иезекиилю, предписывающему ему совершить классический пророческий жест: «Ты же ложись на левый бок твой и положи на него беззаконие дома Израилева: по числу дней, в которые ты будешь лежать на нем, ты будешь нести беззаконие их. И Я определил тебе годы беззакония их числом дней: триста девяносто дней ты будешь нести беззакония дома Израилева. И когда исполнишь это, то вторично ложись уже на правый бок и сорок дней неси на себе беззаконие дома Иудина, день за год, день за год Я определил тебе» (Иез 6, 4–6). Примечательно, что в первом случае день греха равняется году будущего наказания, а во втором – год греха соответствует дню символического пророческого жеста. Именно указанные выше отрывки Священного Писания стали основным обоснованием применения метода «день за год» в средневековой историцистской экзегезе. Использование принципа «день за год» выглядит особенно актуальным применительно к апокалиптической литературе вообще и книге Даниила в частности. Сравнение временных периодов, появляющихся в Пятикнижии и пророческой библейской литературе и апокалиптике, демонстрирует, что длительные временные сроки, характерные для первых групп текстов, резко контрастируют с чрезвычайно краткими сроками, появляющимися во второй. Так, в Пятикнижии и Пророках мы находим такие периоды как 400 лет угнетения потомков Авраама в Египте (Быт 15, 13), семь лет изобилия и семь лет голода, предсказанных Фараону Иосифом (Быт 41, 26– 27), семьдесят лет вавилонского плена, предсказанных пророком Иеремией (Иер 25, 11). Напротив, в апокалиптической литературе перед нами постоянно возникают чрезвычайно краткие временные сроки – 1290 и 1335 дней после поставления мерзости запустения книги пророка Даниила (Дан 12, 11–12), три с половиной года или 1260 дней преследования верных в книге Даниила и Откровении, три с половиной дня в течение которых на улицах будут лежать тела «двух свидетелей» (Откр 11, 9), десять дней преследования Смирнской Церкви (Откр 2, 10). То, что подобные чрезвычайно краткие сроки характерны для апокалиптической литературы, предсказывающей события общемирового масштаба, относящиеся «к отдаленным временам» (Дан 8, 26) и «концу времени» (Дан 8, 17), может указывать на то, что их следует понимать как символические указания на более продолжительные временные периоды. Это предположение еще раз подтверждается довольно странным характером указанных периодов. Такие обозначения временных сроков как «время, времена и полувремя», 1290 или 1335 дней или «2300 вечеров и утр» совершенно немыслимы в контексте обычного, повседневного языка и не характерны для библейских указаний на реальные временные периоды. Зато подобные обозначения хорошо встраиваются в образный язык апокалиптической литературы, большая часть образов которой не предназначена для буквального понимания и имеет символический характер. Исходя из этого мы можем предположить, что указанные временные сроки также должны трактоваться метафорически. При этом мы вовсе не обязаны следовать за их авторским пониманием, реконструированным исследователями библейской литературы, – в соответствии с принципом sensus plenior мы можем предположить, что Божественный Автор вложил в них смысл, который мог быть неясным человеческому автору.

Наконец, У. Шеа также ссылается на «седмины» книги Даниила как на пример использования принципа «день за год», хотя он и не столь очевиден, как приведенные выше. Термин העובש «неделя» иногда использовался в древнееврейском языке не только применительно к дням недели, но и к семилетиям, «седминам годов». Подобное употребление мы находим не только в книге Даниила, но в книге Юбилеев, Апокалипсисе недель и даже в Талмуде (Мишна, Санхедрин 5.1). Таким образом, в данном случае прямо не проводится мистического тождества между днями и годами, однако сама возможность говорить о «неделях» применительно и к дням, и к годам снова показывает нам аналогичность этих периодов в библейской картине мира. Тем более примечательно, что этот пример использования слова העובש в значении «седмины годов» является единственным случаем подобного библейского словоупотребления, и он появляется опять-таки в книге Даниила. По нашему мнению, это также может рассматриваться в качестве еще одного аргумента в пользу использования принципа «день за год» при анализе этого пророческого сочинения.