Читаем Прощай, оружие! полностью

We were nearly smashed up on the shore several times.Несколько раз мы едва не разбились о берег.
I kept fairly close to the shore because I was afraid of getting lost on the lake and losing time.Я держался довольно близко к берегу, боясь сбиться с пути и потерять время.
Sometimes we were so close we could see a row of trees and the road along the shore with the mountains behind.Иногда мы подходили так близко, что видели дорогу, идущую вдоль берега, и ряды деревьев вдоль дороги, и горы позади.
The rain stopped and the wind drove the clouds so that the moon shone through and looking back I could see the long dark point of Castagnola and the lake with white-caps and beyond, the moon on the high snow mountains.Дождь перестал, и когда ветер разогнал тучи, вышла луна, и, оглянувшись, я увидел длинный темный мыс Кастаньола, и озеро с белыми барашками, и далекие снежные вершины под луной.
Then the clouds came over the moon again and the mountains and the lake were gone, but it was much lighter than it had been before and we could see the shore.Потом небо опять заволокло тучами, и озеро и горные вершины исчезли, но было уже гораздо светлее, чем раньше, и виден был берег.
I could see it too clearly and pulled out where they would not see the boat if there were custom guards along the Pallanza road.Он был виден даже слишком ясно, и я отвел лодку подальше, чтобы ее не могла заметить с Палланцанской дороги таможенная стража, если она там была.
When the moon came out again we could see white villas on the shore on the slopes of the mountain and thewhite road where it showed through the trees.Когда опять показалась луна, мы увидели белые виллы на берегу, по склонам гор, и белую дорогу в просветах между деревьями.
All the time I was rowing.Я греб не переставая.
The lake widened and across it on the shore at the foot of the mountains on the other side we saw a few lights that should be Luino.Озеро стало шире, и на другом берегу у подножья горы мы увидели огни; это должно было быть Луино.
I saw a wedgelike gap between the mountains on the other shore and I thought that must be Luino.Я увидел клинообразную расщелину между горами на другом берегу и решил, что, вероятно, это и есть Луино.
If it was we were making good time.Если так, то мы шли хорошим темпом.
I pulled in the oars and lay back on the seat.Я втащил весла в лодку и лег на спину.
I was very, very tired of rowing.Я очень, очень устал грести.
My arms and shoulders and back ached and my hands were sore.Руки, плечи, спина у меня болели, и ладони были стерты.
"I could hold the umbrella," Catherine said. "We could sail with that with the wind."- А что, если раскрыть зонтик? - сказала Кэтрин. -Ветер будет дуть в него и гнать лодку.
"Can you steer?"-Ты сумеешь править?
"I think so."- Наверно.
"You take this oar and hold it under your arm close to the side of the boat and steer and I'll hold the umbrella."- Возьми это весло под мышку, прижми его вплотную к борту и так правь, а я буду держать зонтик.
I went back to the stern and showed her how to hold the oar.Я перешел на корму и показал ей, как держать весло.
Перейти на страницу:

Все книги серии Хемингуэй, Эрнест. Романы

Прощай, оружие!
Прощай, оружие!

После окончания учебы в 1917 г. Хемингуэй хотел вступить в армию, чтобы участвовать в первой мировой войне, однако из-за травмы глаза призван не был и вместо этого в 1917–1918 гг. работал корреспондентом в канзасской газете «Star». Шесть месяцев спустя он уезжает добровольцем в воюющую Европу и становится шофером американского отряда Красного Креста на итало-австрийском фронте, где в июле 1918 г. получает серьезное ранение в ногу, несмотря на которое сумел доставить раненого итальянского солдата в безопасное место. За воинскую доблесть Х. дважды награждался итальянскими орденами. Находясь на излечении в госпитале, Х. влюбляется в американскую сестру милосердия; через десять лет эта любовная история, а также военный опыт легли в основу его романа «Прощай, оружие» («A Farewell to Arms», 1929).Одна из самых удачных работ Хемингуэя, роман «Прощай, оружие!» – история любви на уровне отдельно взятых судеб, но также и повествование о поиске смысла и уверенности в мире.

Эрнест Миллер Хемингуэй

Языкознание, иностранные языки

Похожие книги

Структура и смысл: Теория литературы для всех
Структура и смысл: Теория литературы для всех

Игорь Николаевич Сухих (р. 1952) – доктор филологических наук, профессор Санкт-Петербургского университета, писатель, критик. Автор более 500 научных работ по истории русской литературы XIX–XX веков, в том числе монографий «Проблемы поэтики Чехова» (1987, 2007), «Сергей Довлатов: Время, место, судьба» (1996, 2006, 2010), «Книги ХХ века. Русский канон» (2001), «Проза советского века: три судьбы. Бабель. Булгаков. Зощенко» (2012), «Русский канон. Книги ХХ века» (2012), «От… и до…: Этюды о русской словесности» (2015) и др., а также полюбившихся школьникам и учителям учебников по литературе. Книга «Структура и смысл: Теория литературы для всех» стала результатом исследовательского и преподавательского опыта И. Н. Сухих. Ее можно поставить в один ряд с учебными пособиями по введению в литературоведение, но она имеет по крайней мере три существенных отличия. Во-первых, эту книгу интересно читать, а не только учиться по ней; во-вторых, в ней успешно сочетаются теория и практика: в разделе «Иллюстрации» помещены статьи, посвященные частным вопросам литературоведения; а в-третьих, при всей академичности изложения книга адресована самому широкому кругу читателей.В формате pdf А4 сохранен издательский макет, включая именной указатель и предметно-именной указатель.

Игорь Николаевич Сухих

Языкознание, иностранные языки
Нарратология
Нарратология

Книга призвана ознакомить русских читателей с выдающимися теоретическими позициями современной нарратологии (теории повествования) и предложить решение некоторых спорных вопросов. Исторические обзоры ключевых понятий служат в первую очередь описанию соответствующих явлений в структуре нарративов. Исходя из признаков художественных повествовательных произведений (нарративность, фикциональность, эстетичность) автор сосредоточивается на основных вопросах «перспективологии» (коммуникативная структура нарратива, повествовательные инстанции, точка зрения, соотношение текста нарратора и текста персонажа) и сюжетологии (нарративные трансформации, роль вневременных связей в нарративном тексте). Во втором издании более подробно разработаны аспекты нарративности, события и событийности. Настоящая книга представляет собой систематическое введение в основные проблемы нарратологии.

Вольф Шмид

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука