Читаем Прощанье с Родиной (сборник) полностью

Сам понимаешь, что о советской власти можно сказать либо ничего, либо только плохое. Но она, сама того не ведая, сварила, как в плавильном котле, посредством тюрем, лагерей, психушек и просто больниц, вроде той, где я сейчас лежу… создала при участии очередей, коммуналок, вытрезвителей, срочной службы в армии, домов отдыха с комнатами на шесть человек… выковала под сладостный бой новогодних кремлевских курантов единый, говорю тебе, народ. Где дворянин отрекается от предков, так называемый интеллигент, не чинясь, пишет донос КУДА НАДО, зек запускает космические ракеты, эстет служит в ЧК, мещанин философствует, рабочий поражает глубиной знаний, почерпнутых им из журнала «Огонек», крестьянин ворует с полей, верный ленинец по ходу PERESTROIKA становится министром-капиталистом, бандит Стенька Разин — меценатом, комсомолец — олигархом, и все они тоже есть тот самый народ, о котором всегда любили толковать различные идеологические жулики и от которого ты столь позорно оторвался.

Да, оторвался, вот даже и водку пить, видите ли, разлюбил. А между тем этот народ — у-ух! — он живет совсем автономной от государства и тебя жизнью, и надо только докопаться до его скрытых, тайных песен, плачей, сказок, сатир, как велел всем нам Ленин. Народ понемногу размножается, насколько позволяют его скромные силы, кушает киви, авокадо, приватизирует жилую площадь, работает так же хреново, как и раньше, однако коэффициент его полезной жизнедеятельности, согласись, гораздо выше, как ни странно, чем во времена стояльцев в шляпах на Мавзолее. Страна, признайся, не в застое находится, а в энергическом броуновском движении, лейтмотивом которого является «надо бы и мне чего-нибудь урвать, пока все окончательно не накрылось медным тазом». И еще признайся, что все сказанное мною для тебя отнюдь не новость, мы с тобой об этом много говорили, преимущественно в состоянии алкогольного опьянения.

Да ты и сам ведь, вместо того чтобы, как антисоветчик, сидеть в тюремном замке, пасти в Туруханске белых медведей или работать в Техасе на бензоколонке, имеешь в новом социуме статус ЛИТЕРАТОРА, повысил свое благосостояние с «Жигулей» до машины «Опель Вектра» 2004 года, воспитываешь жену, ребенка. Так что не гневи Господа нашего Иисуса Христа, переставай бояться жизни и, смело засучив рукава, принимайся за дальнейшее создание высокохудожественных реалистических произведений, связанных с гущей народной жизни неразрывными узами, как пуповиной.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза / Советская классическая проза
Белые одежды
Белые одежды

Остросюжетное произведение, основанное на документальном повествовании о противоборстве в советской науке 1940–1950-х годов истинных ученых-генетиков с невежественными конъюнктурщиками — сторонниками «академика-агронома» Т. Д. Лысенко, уверявшего, что при должном уходе из ржи может вырасти пшеница; о том, как первые в атмосфере полного господства вторых и с неожиданной поддержкой отдельных представителей разных социальных слоев продолжают тайком свои опыты, надев вынужденную личину конформизма и тем самым объяснив феномен тотального лицемерия, «двойного» бытия людей советского социума.За этот роман в 1988 году писатель был удостоен Государственной премии СССР.

Владимир Дмитриевич Дудинцев , Джеймс Брэнч Кейбелл , Дэвид Кудлер

Фантастика / Проза / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Фэнтези