Прощанье с Родиной (сборник)

— Писатель В.П. Аксенов рассказывал мне, что познакомился со своей первой женой Кирой на танцах. Я догадался, что танцы, собственно, для того и существуют, чтоб знакомиться — на время иль навсегда.

— Ни на пьянках-гулянках, ни на танцах-обжиманцах. Ни романтических случайных встреч, ни романа на работе — банальное еврейское сватовство. Оно уже тогда выглядело старомодно. Хороший был брак…

— Шестнадцать лет ей было, дочери академика, и она добилась своего.

— «Я только тогда блаженствую, когда женщина каблуком наступит мне на шею и вдавит мое лицо носом в грязь», — писал Иван Тургенев Афанасию Фету.

— Софья Андреевна Толстая в юности сочинила повесть «Наташа», где изобразила жениха полным мудаком.

— Почти пять лет своего брака Чехов жил вдали от жены, но их брак поддерживали 800 писем, написанных друг другу. «Ольга, моя собачка», — обращался Антон Павлович к любимой.

— Сто тринадцатая любовь Пушкина Наталья Гончарова была младше его на тринадцать лет. Из-за нее его и убили.

— Надежда Константиновна Крупская имела в кругу пламенных революционеров прозвище «Селедка». «Старик», как ласково называли рано облысевшего Ленина, шутливо именовал ее «Миногой».

— Первой женой Достоевского была Мария Дмитриевна Исаева, вдова чиновника по особым поручениям, натура страстная и экзальтированная. Второй женой — стенографистка Сниткина Анна Григорьевна. Роковая сочинительница Апполинария Прокофьевна Суслова — не в счет. Расставшись с Достоевским, она в сорок лет вышла замуж за юного Василия Розанова, но потом и его бросила.

— «Женщины — это такой предмет… просто и говорить нечего», — писал Гоголь.

«Стоп! Ну, если уж и главному русскому гению по этому поводу нечего сказать, то куда уж нам, убогим?» — развеселился Гдов, поняв, что карта его бита, и связный текст в рамках задуманной им темы он не напишет никогда.

«А что, если мне купить дорогой моей женушке дорогой бриллиант? — вдруг мелькнула у него в голове безумная мысль. — Купить ни с того ни с сего, непонятно почему, безо всякого на то реального повода. Может, тогда она, потеряв бдительность, вдруг выдаст мне на радостях их главную тайну?»

Писатель глядел в зеркало и не узнавал себя. О, всех грандиозных замыслов тщета!

Прощанье с Родиной

Памяти «шестидесятников»

Хлещет черная вода из крана,

хлещет рыжая, настоявшаяся,

хлещет ржавая вода из крана.

Я дождусь — пойдет настоящая.

Андрей вознесенский

…И мнится, что осенью снова просить у Канады

удачливой хлеб — за колымский червонец, вестимо,

раз мерзлой земле и теперь не хватает лопаты:

Приходится ломом, — пенял на погосте детина.

Крупица любви прободала болящую душу.

И в горле першит от Отечества сладкого дыма…

Схватить бы за горло наевшего морду чинушу

и спрятаться в поезд –

идущий до нежного Крыма!

Юрий Кублановский

«Бог же не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы».

Евангелие от Луки, 20:38

1 апреля 2015 года писатель Гдов, заслуженный работник культуры РФ, серийный персонаж множества моих реалистических сочинений о жизни, смерти и любви, стоял в почетном карауле с черной траурной повязкой на левом рукаве твидового пиджака. В так называемом Малом зале Центрального дома литераторов, где литературная общественность обычно провожает в мир иной тех своих коллег, которые в силу разнообразных обстоятельств не достигли чести лежать в хорошем лакированном гробу на сцене Большого зала. Все того же дома, расположенного в городе Москве на Большой Никитской улице, что при большевиках носила имя эмигранта Герцена, а при Герцене была все той же Большой Никитской.

Впрочем, на гробы нынче не скупятся. В Малом зале гроб новопреставленной драматургессы — «шестидесятницы» Эльвиры Ефимовны Родиной — был тоже очень красивый, солидный, с латунными ручками. В такой гроб можно было влюбиться, при большевиках таких гробов вообще не было. Вернее — были, но только для членов ЦК КПСС, Политбюро и для других отъявленных коммунистических шишек и прихлебателей. Гей ты, время позднебольшевицкое! Время пыжиковых шапок, анекдотов про Ленина, Брежнева и Хрущева, отсутствия туалетной бумаги и эпоха полета в космос симпатичного Гагарина, впоследствии нелепо разбившегося на самолете в районе города Киржач Владимирской области. Время застойного энтузиазма, портвейна да лихого секса бесплатного одуревшей от развитого социализма молодежи, которая сейчас уже совершенно постарела и в лучшем случае стоит, например, как писатель Гдов, в почетном карауле с траурной черной повязкой на левом рукаве твидового пиджака. Со скорбным выражением бесчувствия, связанным с увеличившейся продолжительностью жизни при вечном российском бардаке.