Читаем Прощанье с Родиной (сборник) полностью

— Мне предназначалась одна девушка, ему другая. Упаси боже, никаких отношений ниже пояса не предполагалось, так, познакомиться. А мне предназначенная не понравилась, понравилась другая. Когда стали расходится, я ее подстерег и на дороге прижал ее автомобиль своим к тротуару. Я ее пригласил домой, мы пили шипучее красное вино и слушали Иоганна Севастьяныча Баха. Мы вместе 14 лет, и я всем искренне говорю, что моя жена ангел.

— Женихи и кандидаты наук на дороге не валяются? Ничего подобного, чем они хуже бардов и других гитаристов? Сотрудница физического института ЛГУ поздним вечером в Петергофе увидела валяющегося спьяну около дворца Монплезир кандидата физ-мат наук. Разбудила и привела домой. Потом они поженились. Счастливы.

— А я однажды человека спас. Тоже из сугроба. Иду домой, часа два ночи, холод жуть, и вдруг вижу боковым зрением, что далеко от натоптанной дороги что-то темнеет в темноте. А это девушка вместе со своей расхристанной сумочкой. Я ее разбудил, прочухал, отнес в свою квартиру, отогрел, напоил горячим, растер. Через час пришла в себя.

— Меня, например, очень греет, что великий интеллектуал Джойс познакомился на улице с горничной из дешевого отеля Норой Барнакль, страшно ревновал ее, прожил с ней всю жизнь, все действие семисотстраничного головоломного «УЛИССА» происходит в день их первого свидания — 16 июня 1904 года. Нора не читала ни одной его строчки, похоронила его в Цюрихе на кладбище рядом с зоопарком, утверждая, что ему приятно будет слышать рычание соседей-львов. А в том, что Джойс любил свою Нору и они занимались сексом по переписке, ничего подлого нет. Ибо это — любовь.

— Будущий муж, как все молодые писатели, сильно употреблял и поиздержался. А ему еще трое суток с половиной на поезде было ехать. Он попытался занять денег у одного моего бывшего знакомого. Тот денег не дал, но дал мой телефон. Сумма была смешная даже по тем временам — 200 рублей. Я их отдала, присовокупив немного излишков из холодильника, и немедленно забыла об этом. А через полтора года — звонок. Хочу, мол, 200 рублей вернуть. Я так удивилась, что мы вскоре поженились. Так и живем. В общей сложности девятый год пошел.

— «Все счастливые семьи счастливы одинаково, каждая несчастливая семья несчастлива по-своему». Полагаю, что дедушка Толстой здесь не совсем прав. Нет счастливых или несчастливых семей. Семья или есть, или ее нет. Мог бы Лев Николаевич знать это по собственному опыту.

— Познакомились, когда из Херсона к морю в маршрутке ехали, а маршрутка в аварию попала, перевернулась.

— Проходил я как-то Камергерским переулком в расстроенных чувствах. Зашел в кафе, взял кофе и вышел на улицу. Все столики заняты, лишь за одним была одинокая девушка нездешнего вида. На вопрос мой — можно ли присесть, она ответила с едва уловимым акцентом, что не возражает.

— Из Англии? — спросил я хмуро.

— Из Югославии, — ответила она застенчиво.

— А вот друг моего папаши, встретив мою мать в метро, сразился наповал и стал преследовать ее, требуя свидания. Мама, будучи барышней воспитанной, отвергала знакомства на улице, но сказала, что встретится, только если будет со своей подругой. На свидание друг папаши пришел с самим папашей, который очень понравился моей матери. Дальнейшие события стали разворачиваться в сторону Дворца бракосочетаний.

— В начале Второй мировой войны, когда дедов авиационный полк перебазировался на новое место, остановились они в станице Слепцовской (ныне Орджоникидзевская, Ингушетия). Единственным местом променада был парк, где летчики знакомились с местными девушками, которые ходили большими стаями. Дед, когда его представляли девушкам, именовал себя «Пончиком», и только когда его стали знакомить с бабушкой, он, посерьезнев, назвал свое настоящее имя «Ваня». Через 30 дней он увез бабку с собой.

— Будучи в браке с совершенно другими людьми, долгое время шли по жизни параллельным курсом. Оказавшись в одиночестве, посмотрели друг на друга. Увиденное порадовало, радует до сих пор.

— Студентка-медичка вначале отвергала знаки внимания слушателя военно-юридической академии (солдафоны, дубье). Если б не обнаружила впоследствии в нем хорошего парня.

— Белокурая девчушка с огромным гипсом на руке была мне представлена как выжившая после падения с 4-го этажа. Мне так стало ее жалко! Но, увы, в настоящее время мы уже развелись.

— Кандидатский экзамен мы с молодой женой сдали на пять по причине умиления преподавательницы тому, что на ее занятиях состоялась такая чудная пара. Преподавателю подарил торт, жене — сына. Живем четыре года, диссертацию оба забросили.

— Мы с друзьями художественно разложили приволоченный из магазина продукт: две бутылки водки, полбулки полубелого, треть палки колбасного сыра — и поняли, что у нас нет ножа. Вот меня и отрядили в соседний отдел за жизненно важным предметом. Вернулся с ножом и договоренностью на поход в кино на завтра с будущей женой. Почти тридцать лет прошло. Жена все та же.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза / Советская классическая проза
Белые одежды
Белые одежды

Остросюжетное произведение, основанное на документальном повествовании о противоборстве в советской науке 1940–1950-х годов истинных ученых-генетиков с невежественными конъюнктурщиками — сторонниками «академика-агронома» Т. Д. Лысенко, уверявшего, что при должном уходе из ржи может вырасти пшеница; о том, как первые в атмосфере полного господства вторых и с неожиданной поддержкой отдельных представителей разных социальных слоев продолжают тайком свои опыты, надев вынужденную личину конформизма и тем самым объяснив феномен тотального лицемерия, «двойного» бытия людей советского социума.За этот роман в 1988 году писатель был удостоен Государственной премии СССР.

Владимир Дмитриевич Дудинцев , Джеймс Брэнч Кейбелл , Дэвид Кудлер

Фантастика / Проза / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Фэнтези