Прощанье с Родиной (сборник)

И тут следует напомнить людям, пренебрегающим изучением новейшей истории нашей многострадальной страны, что много различного счастья и горести повидали в своей длинной, извилистой жизни стены Центрального дома литераторов имени писателя Фадеева. Хотя это он так раньше, Дом, назывался, когда писатель Фадеев сочинил в СССР роман «Молодая гвардия» про то, как подпольная молодежь бесстрашно боролась на территории нынешней Украины с настоящими фашистами времен Второй мировой войны и вся погибла, не увидев победы. А как Сталин помер, так и Фадеев застрелился, СССР в 1991 году отменили, Украина от России отделилась, на преображенную невиданными демократическими переменами советскую землю пришла новь, и Дом уже теперь имя Фадеева не носит, он теперь вообще ничье имя не носит, как безродный сирота, чарами злых, корыстолюбивых и глупых людей попавший из детдома в «непонятное». Сирота! Вот и писатель Гдов тоже, можно сказать, сирота, хотя решительно на него не похож: лысина, вес 105 килограммов, джинсы «Ли», башмаки «Хаш паппис», упомянутый выше пиджак. Для «офисного планктона» такой прикид, возможно, и дешевка, а для «опоздавшего шестидесятника», каковым несомненно являлся Гдов, — в самый раз, мечты юности сбылись, жизнь удалась.

«И вообще, — неоднократно рассуждал Гдов, вовсе даже и не предполагая, что когда-нибудь будет стоять в почетном карауле с черной траурной повязкой на левом рукаве твидового пиджака в так называемом Малом зале Центрального дома литераторов перед гробом Эльвиры Ефимовны Родиной. — Вообще… советская власть погибла исключительно от собственной глупости. Что бы ей стоило потратить хотя бы часть тех денег, которые она отдавала неизвестно за каким хреном черным африканским разбойникам или белым жителям стран Восточного блока, которые сейчас — фу-ты ну-ты — и в ЕС уже попали, и вообще стали, видите ли, ЕВРОПЕЙЦЫ, потратить хотя бы ничтожную часть этих денег на закупку колбасы, твидовых пиджаков, джинсов «Ли», башмаков «Хаш паппис», туалетной бумаги и презервативов со смазкой? Тогда советская власть и сейчас бы благополучно существовала, как несостоявшийся Третий рейх у Гитлера. Народ у нас смирный, а начальники его — опять «чудаки через букву «м», которые, как и их предшественники, опять «двум свиньям щей разлить не могут», и не подумайте, что две свиньи — это Украина и Россия, не шейте мне «национал-предательство», с одной стороны, и верноподданнический шовинизм — с другой. Да еще если б книжки разрешили свободно читать и писать — да я б и сам тогда лучшей доли, чем жить в СССР, не искал бы! А сейчас вот кто зовет нас обратно в Советский Союз, он и есть, по-моему, натуральный национал-предатель. Ибо преступно предлагает присоединить нашу великую щедрую Россию к другой какой-то не существующей уже двадцать с лишним лет бывшей стране. Что это, если не измена, не покушение на нашу выстраданную простодушным народом государственность? Пора, пора этих господ реваншистов призвать к ответу по всей строгости российских законов! Где тут у нас КГБ, или как теперь эта контора называется, за что деньги получает? А Путин, гарант Конституции, куда смотрит? Тебя Ельцин в президенты выбрал, так не занимайся хреновиной, не позорь дедушку, помни, что фарш невозможно прокрутить назад…»

В связи со всем этим вышеприведенным внутренним монологом писатель Гдов вдруг вспомнил трогательный фильм «Травиата», снятый итальянским маэстро Франко Дзефирелли по одноименной опере Джузеппе Верди, тоже итальянца. Там элитная куртизанка Виолетта, заболевшая чахоткой, грустит, что какая она была молодая, да красивая, да богатая, да как ее любил Альфред, которому папаша не разрешил на ней жениться, ибо кто же женится на таких «виолеттах»? Виолетта умирает на руках у любимого, потому что туберкулез в ХIХ веке был неизлечим. Не то что сейчас — болей не хочу, а счастья все равно нету.

Вот и мой персонаж в какой-то степени оказался на излете жизни примерно такой же Виолеттой, хотя пока еще не помер.

«Воспоминаний о жизни много, а что с того толку, когда жизнь тоже, как Россия или ЦДЛ, опять попала в непонятное и ностальгия многих уже не лечит, а решительно калечит? Что мы можем видеть в телевизоре, если кто его еще смотрит, или в Интернете, который тоже для разумного человека есть место болотистое, сомнительное, вроде как склизкое то пространство в фильме Андрея Тарковского «Сталкер», где сгинуть можно в два счета, хоть и неведомо как», — думал Гдов.