Прощанье с Родиной (сборник)

Ее и провели куда-то как мать героя. Хотя, повторяю, Вторая мировая война к тому времени уж почти тридцать лет как закончилась, а до Афгана еще далеко было, не говоря уже о Чечне, Югославии, Украине. Ну, а я за день до кончины сборов пришел, и они мне там говорят: «Сходи, мужик, хоть на один день позаниматься, из автомата пострелять, а мы тебе все сборы запишем». — «Нет, — говорю, — мне совесть гражданина СССР не велит таким обманом заниматься. В следующий раз — с нашим удовольствием». Тут-то я из города К. и смотался в Дмитров, где отвечал на повестки химическим карандашом. А уж когда обменял с доплатой свою четвертушку барака в Дмитрове на комнату в московской коммуналке, где проживал мой обменщик, кандидат химических наук и поэт Лиоша, которого участковый грозился выслать как тунеядца за 101-й километр, так мне совсем стало легко на сердце. У меня девица в военкомате спросила домашний телефон, а у меня его якобы нету, потому что я только что обменялся. А служебного у меня тоже нет, потому что я писатель. И показал ей членский билет Союза писателей СССР, откуда меня, как ты знаешь, к тому времени уже вышибли за альманах «Метро́поль». Так и перебился кое-как до старости. Смешно! Мне уже сороковник стукнул или больше, когда вдруг нахожу в ящике повестку из военкомата. Настороже, конечно, но там написано «в связи с присвоением очередного воинского звания». Ладно, пришел. Там сидит за барьером хрен очкастый, я к нему подхожу, а он мне: «Куда? Выйдите за дверь и представьтесь». Ладно, думаю, незачем хипиш по мелочам подымать. Вышел, вошел, доложился, что младший инженер-лейтенант пред его ясные очи явился, он поморщился, что я как-то не так это говорю, и вдруг тоже встал, руки сделал по швам и торжественным голосом мне объявляет, что приказом какого-то там неизвестного мне Главнокомандующего мне присвоено очередное звание уже не младшего, а просто лейтенанта. Я не знал, что сказать, и ответил: «От души спасибо», отчего очкастого аж перекосило, и он закричал, что следует отвечать: «Служу Советскому Союзу». Ну, я говорю: «Служу Советскому Союзу, до свидания». И направляюсь к дверям, а он мне опять: «Куда?» Ну, тут уж я хотел было ответить ему про «верблюда» или что иду к коту на… Однако вовремя сдержался, и правильно, потому что он снова встает, руки по швам и снова читает от Главнокомандующего, что я уже «старший лейтенант». Тут я уже, поднаторев, громко кричу, что «служу Советскому», естественно, Союзу, а не американским империалистам или израильской военщине. Ты не поверишь, но эта процедура и еще раз повторилась. После чего я вышел из этого военкомата капитаном.

— То есть как это капитаном? — заговорил наконец Хабаров, полностью завороженный увлекательным рассказом товарища. — А почему же тогда я всего-навсего старлей?

И голос «безработного» при этом предательски дрогнул.

— Да потому что, ты же сам сказал, что всё шамонался по всяким там экспедициям, отсрочка у тебя была. Вот и прошляпил ты, браток, свою военную карьеру. Смирно, товарищ старший лейтенант! Вольно! Можете садиться, мать вашу! У нас там выпить-то есть что еще?

— Есть немного, — сказал Хабаров.

— Нам много и не надо, старлей. Доложите обстановку. Этот парад когда-нибудь начнется или его не будет никогда?

— Да пошел ты! — успел сказать Хабаров, потому что зазвучали вдруг фанфары, а вслед за ними раздался парадный бой курантов на Спасской башне Кремля, расположенной на самой главной площади страны.

Диктор телевидения сказал:

— Праздничное прохождение армейских колонн одновременно началось в двадцати восьми населенных пунктах всей России, а также в Севастополе, в штаб-квартире нашего Краснознаменного Черноморского флота. Все, что вы сейчас видите, транслируется не только по телевидению, но и на специальные мониторы, установленные на главных площадях множества городов.

— Всей России главные площади множества городов… Севастополь… — как эхо повторили Гдов и Хабаров.

— Более чем в шестидесяти городах пройдут сегодня торжественные шествия войск. В них примут участие более ста тысяч солдат и офицеров. Ровно в двадцать два часа по московскому времени во всех этих городах, вне зависимости от того, в каком часовом поясе они расположены, начнется артиллерийский салют, насчитывающий тридцать орудийных залпов.

— Более ста тысяч солдат и офицеров вне зависимости от расположенности часового пояса, — снова отозвались они.

— Военный парад на Красной площади соберет в общей сложности более десяти тысяч военнослужащих, почти сто шестьдесят единиц боевой техники, над центром столицы пролетят сто двадцать семь самолетов и вертолетов.

— Мощно! — не удержались друзья.