Прощание с «Императрицей»

– Не бойсь, – снисходительно фыркнул Иванов, всё-таки перехватывая «зажигательный снаряд» понадёжнее. – Бомба вполне себе безопасна, пока на запальнике предохранитель стоит. Профессор её собственноручно с крыши института сбрасывал. Тю-у… – И Кирилл иллюстративно свистнул, рискованно опуская снаряд к земле.

Лука нервно сглотнул.

– И никакой не «ба-бах!», а просто «бум», – закончил воображаемый полёт бомбы лётчик будничным тоном.

– Слава богу/ – И прапорщик полез в карман галифе с красным лампасом за носовым платком.

– А «бабах!» и «горим-горим!» начнутся когда, – пролистнул Кирилл свободной рукой брошюру и, щуря пепельно-серые глаза, прочёл: – Когда смесь керосина, бензина и скипидара в бычьем пузыре вспыхнет, оттого что в пробирке с ваткой, пропитанной марганцовокислым калием, э-э, лопнет стеклянная ампулка с серной кислотой… В общем, когда надо, тогда и вспыхнет, – оставил Кирилл тщетную попытку вообразить себе всю последовательность химических реакций. – Только стакан предохранителя снять.

– Я с этой «геенной» не полечу! – сделал свой вывод прапорщик Тютюнник и решительно накрыл крышкой хвостовики опасных и загадочных снарядов.

– Но тут есть подарочки, которые придутся и тебе по душе, мой бесстрашный, но осторожный друг, – добродушно усмехнулся Кирилл.

– Спасибо, обойдусь, – буркнул Лука в ответ на сомнительный комплимент.

– Не обижайся, – похлопал его по выгоревшей гимнастёрке командир. – Вот, например, столь горячо любимые тобой «стрелки», – повернулся он к следующему, на этот раз фанерному, ящику. – Просто з-замечательные стрелки! – кряхтя, продолжил Кирилл, подрывая крышку всё с той же смоляной печатью «ГВТУ» под геральдическим двуглавым гербом.

– Просто великолепные стрелки, – повторил он. – Вот только не принятые к массовому производству ввиду сложности и соответственной дороговизны.

– На тебе, Боже, – не преминул вставить Лука.

– Я ему деликатесы подсовываю, можно сказать, лангуста в бургундском соусе, а он морду воротит – сала давай, – буркнул Кирилл уже изнутри ящика, в который сунулся с головой: – Вот, извольте-с…

Он извлёк снаряд, не слишком похожий на привычную «аэропланную пулю». Корпус походил на залитый свинцом прямой сапожный нож, а вместо хвостовика – просто винтообразный поворот «рукояти».

– А это, по сути, и есть нож! – развеял сомнения приятеля штабс-капитан. – Проект некоего Ф. Стычинского. Такой себе, понимаешь, стальной тесак, залитый в свинцовый корпус.

– На кой? – машинально поинтересовался Лука, несмотря на весь свой скептицизм.

– Сброшенный с высоты, утяжелённый снаряд с огромной дурью бьёт, скажем, в германский бронеавтомобиль. Свинец?.. – посмотрел на Луку Кирилл, вопросительно задрав рваную бровь.

– Свинец? – эхом повторил «второй пилот и наблюдатель».

– Правильно! – хлопнул его по плечу «первый пилот». – Свинец при этом прилипает к броне, а стальной сердечник, продолжая двигаться по инерции, её пробивает. Немцы из природной любознательности вылезают наружу глянуть, что это за хреновина проткнула их хвалёную крупповскую броню, а ты?.. – снова с учительской строгостью посмотрел на прапорщика штабс-капитан.

– А шо я?.. – с привычкой церковно-приходской школы моментально насупился Тютюнник.

– А ты, мой храбрый товарищ, в это время лупишь их с высоты птичьего полёта из штатного карабина. Они, значит, всё лезут и лезут, – принялся Кирилл расставлять «пули» по ячейкам зарядного ящика. – А ты всё лупишь и лупишь. Зоркий и беспощадный, как ястреб.

– Ох, не нравишься ты мне сегодня, Кирилл Иванович, – вздохнул прапорщик, нехотя берясь за работу. – Больно азартен.

– Азарт разведчику не помеха! – нравоучительно произнёс Кирилл Иванович, вздёрнув рваную бровь, как от профессорского монокля.

Лука пожал покатыми плечами:

– Вот то-то же, что разведка. А боеприпасом грузимся как на бомбёжку.

– Ну, во-первых, для эффективной аэрофотосъёмки и высота нужна небольшая, так что лишних сто кило нам не помеха, – парировал штабс-капитан. – А во-вторых, здесь тебе не морской театр боевых действий, а, как ни крути, сухопутный фронт. Наткнуться на неприятеля тут – дело плёвое. За угол залетел – а вот он, из пушки зенитной в тебя целит. Не то, что в Севастополе: день ты его по радио ищешь, второй – по картам вычерчиваешь, на третий в поход снаряжаешься, а на четвёртый плывёшь-летишь и хрен чего находишь… Это, брат, Кавказ!