Прощание с мирной жизнью

— Нет, нет, так будет лучше. Мы вознаградим себя в другой раз. Да? Очень скоро.

Раздался телефонный звонок. Звонил Стентон, чтобы сказать, что, к его огромному сожалению, неотложное дело задерживает его в Праге, и он вынужден отказаться от удовольствия совместной поездки в Вену.

— Теперь, по крайней мере, ты не будешь скучать в мое отсутствие, — сказал Александр и шутя погрозил ей, — только смотри, не измени мне… Что с тобой, Ирена? Почему ты так побледнела?

— Ничего, ничего… — Она ласково обняла его, смеясь и плача. — Только тебе не надо так… нет, так вообще не надо думать, вообще не надо.

XVIII

Зельмейер встретил Александра на вокзале.

— Один? — спросил банкир, особенно ласково ущипнув Александра повыше локтя. — А где ты оставил Ирену?

— Она не хотела быть мне помехой в работе.

— Вот это я называю самоотверженность!

— А ты как думал? Она действительно такая. — Слева эти вырвались у Александра неожиданно для него; он сам себя не понимал: как могла прийти ему в голову безумная мысль, что Зельмейер подумал… Он взял Зельмейера под руку. — Какой чудный день!

— Да, уж это ли не хорошее предзнаменование!

Белые облачка брызнули на землю весенним, тут же кончившимся дождиком. Солнце перекинуло двойную радугу через канал Дуная. Всюду цвели конские каштаны. Было около четырех часов. Из корзин вкусно пахло свежевыпеченными к полднику булочками. Еще долго после того, как скрылись из виду ученики булочников, бегом спешившие разнести заказы по кафе, которые уже начали заполняться толпой посетителей, еще долго после этого держался на улице приятный запах поджаристых подковок с маком и плюшек, словно принесенный резвыми ветерками из австрийской Шлараффенландии^{85}.

— Что, если нам немного погулять, а потом посидеть где-нибудь в кафе? — предложил Александр.

— Мне как раз пришла в голову та же мысль.

— Вот и отлично. Значит, пошли!

В небольшом кафе неподалеку от Хофбурга метрдотель Шорш встретил обоих друзей с той патриархальной фамильярностью, которая выпадала на долю только «сливкам» постоянных посетителей.

— Добро пожаловать, господин фон Зельмейер! А-а, господин фон Рейтер! Честь имею кланяться, рад служить! Долгонько вы не были в Вене. Вот «Фоссише цейтунг» и «Рундшау»! Сию минуту скажу лакею подать вам шахматы. Недавно, так недели три тому назад, о вас справлялся главный редактор господин Липинский из Кракова. — И, предупредив желание Александра и Зельмейера, лакей уже ставил на столик две чашечки кофе с молоком и корзиночку со свежими подковками.