Прощание славянки

Он арестовал Корнилова и его сподвижников в Ставке 1 сентября 1917 года и отправил арестованных в Быховскую тюрьму.

По свидетельству командира Корниловского ударного полка Генерального штаба капитана М. О. Неженцева, «встретились они чрезвычайно трогательно и по-дружески».

Через неделю генерал Алексеев ушел в отставку, а на его место Керенский назначил генерала Духонина.

Своё отношение к корниловцам Михаил Васильевич выразил в письме редактору «Нового времени» Б. А. Суворину таким образом:

«Россия не имеет права допустить готовящегося в скором времени преступления по отношению её лучших, доблестных сынов и искусных генералов.

Корнилов не покушался на государственный строй; он стремился, при содействии некоторых членов правительства, изменить состав последнего, подобрать людей честных, деятельных и энергичных. Это не измена родине, не мятеж…»

Победа Керенского в этом противостоянии стала прелюдией большевизма, ибо она означала победу Советов, в среде которых большевики уже занимали преобладающее положение, и с которыми Правительство Керенского было способно вести лишь соглашательскую политику.

«Могут расстрелять Корнилова, — говорил один из быховских узников, генерал И. П. Романовский, — отправить на каторгу его соучастников, но „корниловщина“ в России не погибнет, так как „корниловщина“ — это любовь к родине, желание спасти Россию, а эти высокие побуждения не забросать никакой грязью, не втоптать никаким ненавистникам России».

Природа скупа и редко одаривает людей так, как она одарила Корнилова: полководца, ученого, лингвиста, путешественника, исследователя, разведчика и пограничника…

И мы можем с полным правом повторить уже однажды сказанное:

— Любая европейская цивилизованная страна, если в ее истории существовал человек, подобный Корнилову, с полным правом гордится им…

Глава VIII. Осенняя горечь Моонзунда

После захвата Риги германское командование решило взять под котроль Рижский залив и уничтожить находившиеся там русские морские силы.

Если верить начальнику штаба корпуса, захватившего архипелаг, полковнику фон Чишвицу, который в своей книге признал, что «настоятельной необходимости занятия островов не было, и их роль для последующих операций была ничтожна», то в этой операции не было никакого смысла.

Стратегическое положение германской армии или флота в результате захвата архипелага не улучшилось.

Вести какие-то широкие операции на востоке германская армия была уже не в состоянии.

Тем не менее, кайзер отдал приказ:

«Для господства в Рижском заливе и обеспечения фланга восточного фронта надлежит совместным ударом сухопутных и морских сил овладеть островами Эзель и Моон и запереть для неприятельских сил Большой Зунд».

И причины для этого были.

Осенью 1917 года вспыхнуло восстание на кораблях германского военно-морского флота, находившихся на стоянке в главной базе флота, — в Вильгельмсгафене.

Дело дошло до того, что на некоторых кораблях восставшие матросы расстреляли и выбросили за борт наиболее ненавистных им офицеров.

Примерно в это же время начали стачку и голодовку экипажи двух крупных боевых кораблей: «Принца-регента Луитпольда» и «Пиллау».

После окончания стачки 400 восставших матросов демонстративно покинули свои корабли.

Наказание последовало незамедлительно.

По приговорам военно-полевого суда многие матросы были расстреляны, многие заточены в тюрьмы.

О том, насколько германское командование было обеспокоено революционными выступлениями на флоте, можно судить по высказываниям генерала Людендорфа.

«Длительный период покоя, — писал, — благоприятствовали распространению в нем революционных идей».

Германское командование было заинтересовано в том, чтобы крупной активной операцией отвлечь матросов и солдат от революционной борьбы.

Вполне возможно, что эта операция явилась своеобразным отвлекающим маневром немецкого Генерального штаба от геноссе Ленина, который в эти дни лихорадочно готовил вооруженное выступление.

Все эти причины и привели к тому, что с 29 сентября по 6 октября 1917 года немцы провели комбинированную операцию военно-морского флота и сухопутных сил под общим названием «Альбион».

Для захвата Моонзундского архипелага немцы выделили Морской отряд особого назначения, состоящий из 300 кораблей различных классов (в том числе 10 линкоров) под командованием вице-адмирала Шмидта.

Для высадки десанта на Моонзундских островах, закрывавших вход в Рижский залив, был предназначен 23-й резервный корпус генерала фон Катена (25 тыс. чел.)

Рижский залив защищали 116 кораблей и вспомогательных судов (в том числе 2 линкора) под командованием контр-адмирала Бахирева.

Русский гарнизон островов насчитывал 12 тысяч человек.

Рано утром 4 октября 1917 года капитан находившегося в дозоре эсминца «Деятельный» по радио известил вице-адмирала М. К. Бахирева о том, что противник направляется к рейду Куйваст.

В ответ поступил приказ принять бой.

Подняв флаг, моряки крейсера «Баян» повели корабль в наступление.

Следом выдвинулись тяжелые линкоры «Слава» и «Гражданин».