Прошедшее время несовершенного вида… и не только

После Сардинии я направился в Москву.

Стою и разговариваю с приятелем, коренным москвичом, на Ленинском проспекте.

Рядом две молоденькие девочки.

Говорю приятелю, что, мол, совсем запутался.

Отстал, от жизни. Не читаю новых кодов. Например, кто эти девочки? Должно быть, проститутки?

– Ты совсем спятил в своем городе Желтого дьявола! Это же обыкновенные школьницы, – пристыдил меня приятель.

Минут через пять подъехала машина.

И обыкновенных школьниц обыкновенно «сняли».

Сельский житель

В 1993 году после открытия совместной выставки в Русском музее мы с Рубинштейном приехали из Питера в Москву.

На привокзальной стоянке таксисты называли несусветные цены. Подъехал частник. Запросил в три раза меньше.

– А вы не боитесь, что конкуренты вам шины проколют? – спросил я, когда мы отъехали.

– Пусть попробуют! Я их сам как корову проколю! – ответил водитель с характерным кавказским акцентом.

Почему-то слова шофера мгновенно нас убедили. Все как-то притихли.

Когда вышли из машины, Рубинштейн задумчиво сказал:

– Сразу чувствуется, человек знаком с сельской жизнью.

Зачем?

Один московский приятель-художник поведал мне:

– Ты видишь, как я занят. Не продохнуть. А тут в Америку нужно ехать. (При слове «Америка» приятель слегка поморщился и покачал головой.) Очень не хочется, но неудобно. Работа! Люди уже давно ждут. Не приеду – обидятся. Придется взять жену, детей – и на целый месяц. Знаешь, – с грустью продолжал он – я недавно зачем-то грин-карту получил. Адвокат сказал, чтобы сохранить, необходимо раз в год наведываться в Штаты. Если бы знал заранее, то ни за что на свете не ввязался бы.

Думаю, кончится тем, что мой приятель однажды так же покачает головой и печально скажет:

– Знаешь, я тут вот американский паспорт зачем-то получил…

Интересно все-таки зачем?

Бездомный

Приехав в Нью-Йорк, я был шокирован зрелищем бездомных на городских улицах.

Иду как-то по центру Манхэттена и вижу – возле шикарного дома лежит неподвижно на спине негр.

Поверх громоздится поливальный шланг.

Мимо проносится благополучная толпа и не обращает внимания на беднягу.

Я подумал:

– Наверное, негра задушили шлангом белые расисты!

В голове даже промелькнуло: «Советская пропаганда не все, оказывается, врала!»

Подхожу к убитому.

Вижу, бездомный пошевелился.

Видимо, накануне малость перебрал.

А шлангом оказалось не заправленное в штаны неугнетенное мужское достоинство негра.

Излюбленное место русских

У музейного работника Эллы Розенблюм в Нью-Йорке гостила музейный работник Ольга Вихорева из Санкт-Петербурга.

Коллеги решили поужинать вместе в новом французском ресторане «La nouvelle Justine».

По дороге ученые дамы увлеченно беседовали о влиянии византийского исихазма на русскую средневековую иконопись в Великом Новгороде в свете новейших архивных исследований академика Виноградова.

В ресторане сели за столик. Осмотрелись.

И замерли от ужаса.

Мимо идет тетка, ведет на цепи мужика в ошейнике. За столиком сидит парочка экстравагантных трансвеститов. Чуть подальше расположились сатанисты с рогами и хвостами. Возле стойки курит мужик с длинным пластмассовым пенисом. Все официанты с голыми попами…

На следующий день выходит газета «Вилледж Войс».

На первой полосе: «Центр Садо-мазо – излюбленное место русских».

На фотографии – Розенблюм и Вихорева.

Полголовы

1995.

Мы с Алесей сели в такси в Манхэттене.

Шофер оказался русским.

Завязался разговор:

– Люди искусства?

– Как Вы догадались?

– Опыт большой. С людьми работаю. Сразу видно – музыканты.

– Не угадали.

– Художники?

– В общем, да.

– С Шагалом-Шемякиным общаетесь?

– С Шагалом трудно общаться. Он умер.

Шофер испуганно:

– Когда?!

– Американцев не люблю! – мрачно продолжал он.

– Почему?

– Да у них полголовы, – пояснил таксист, – другое дело – русские.

Девчата

В 1994 году мы с женой жили в Париже на Монмартре.

Алеся иногда спускалась по кривой улочке к площади Пигаль.

На улочке, возле подъездов всегда стояли проститутки.

Девушки имели обыкновение распахивать шубы и показывать прохожим чудеса, которыми их одарила матушка природа.

Однажды заболела наша собака Моисей.

Алеся понесла Моисея к ветеринару. Путь лежал через кривую улочку.

Завидев чудную собачку, девчата сбежались.

Подняли крик. Стали дружно удивляться и восхищаться. Одна дама даже сделала Моисею «козу».

Алеся впервые рассмотрела красавиц вблизи.

Все, как одна, оказались немолодыми трачеными молью мужчинами.

Как же! Как же!

Дедушка приятеля, известный в столице гинеколог, любил смотреть телевизор.

Когда выступали знаменитые певицы и актрисы, он обычно оживлялся и восклицал:

– Как же! Как же! Узнаю! Вот только не помню: аборт или роды.

Нечего стесняться

Один знакомый назвал свою национальность «тат».

Начальник паспортного стола сказал:

– Сокращений не пишем. Коли татарин, так и говори: «татарин».

– Я не татарин, я – тат.

– Кто такой тат?

– Горский еврей.

– Еврей? Нечего стесняться. Так и запишем – «еврей».