Прошедшие войны

Мысль о поездке на Родину все больше и больше стала довлеть над сознанием Арачаева, потихоньку, незаметно изменила его существование, стала возвращать к жизни. Эта навязчивая идея и днем и ночью стала его преследовать. У знакомой учительницы он достал контурные карты СССР и стал вырабатывать оптимальный вариант маршрута. По ночам, вновь и вновь изучая карту, он почему-то все чаще и чаще вспоминал каморку Бушмана, где они когда-то разрабатывали план побега из заключения. И сейчас, спустя десятилетия, он почему-то посчитал, что то время было значительно лучше этого. Оказывается, на Колыме он был счастлив, он был жив и хотел жить. В то время у него была живая мать, жена, дети, родственники, а сейчас он одинок. Тогда он страдал один, и у него была возможность вернуться на Родину, хотя бы отсидев срок, а теперь возвращаться было некуда, а главное не к кому… Он остался один!

Была только одна надежда, что где-то живой средний сын — Гелани, но в это верилось с трудом, хотя Цанка не терял надежды и вновь и вновь рассылал письма по всем инстанциям страны. Иногда ему казалось, что Гелани ждет его на том же месте, где его потеряли, — на железнодорожном вокзале в Грозном. Эта мысль до того въелась в его изнеможенное сознание, что он стал видеть во сне, как его сын стоит посредине металлических рельсов, слезно плачет, кричит, зовет его, а сзади на огромной скорости, рыча, выпуская пары, с яростным перезвоном летит страшный поезд. И вот-вот он налетит на маленького, беззащитного сына. А маленький Гелани беспомощно задрал вверх ручки и, чувствуя свою беспомощность и слабость, зовет отца, просит его прийти к нему, помочь в надвигающемся ужасе, избавить его от страдания и страха. А глаза ребенка такие жалостливые, молящие и в то же время упрекающие. И пытается бежать Цанка на помощь сыну, кричит, рвется навстречу, в ярости задыхается но тяжело ему — ноги непослушны, предательски медлительны, слабы и не успевает он, нет, не успевает… О, ужас!.. Он вскакивает в холодном поту, не может понять, где он и что с ним. Еще долго сидит в постели, в нервном трепете бьет его лихорадка, надрываясь, стучит в ушах пульс, и в это время за окном действительно проходит скорый поезд, дает приветственный гудок… Бедный Гелани! Жив ли сынок? За что такие страдания? За что?.. Почему меня не унесло с Бушманом на Колыме? Почему? Думал Цанка, что ему одному повезло, а оказывается ему одному выпали все эти наказания… А в боях под Москвой? Ведь смерть была неминуема, в упор стреляли самолеты, танки, автоматы, пистолеты. Мало этого — в землю вдавливали гусеницами. Потом еще ходили фашисты по полю, добивали всех, и раненых и даже уже мертвых, а его одного, ну еще двоих, видимо таких же несчастных, оставили в живых. Для чего? Зачем? Специально… Чтобы мучительно было, чтобы казалась счастьем смерть на поле боя… Как меняется жизнь! Как она изменчива и многогранна! То, что казалось благом и счастьем, вдруг становится кошмаром и обузой. Как все странно в мире. Ведь недаром Бог создал Землю круглой, и все круглое — все от звезд на небе, от Солнца и Лены — до дождевых капель и молекул. И все куда-то катится, не стоит на месте, и неизбежно — кто сегодня наверху, тот должен со временем очутиться внизу… Как найти эту срединную ось качения, как остановить этот мчащийся во времени шар… Почему на него не действует сила трения, почему она его не остановит. Ведь нет вечного двигателя, а энергия все равно теряет работоспособность со временем, ведь энтропия среды неизбежна… А ответ оказывается очень прост — оказывается всегда есть те, кто снизу лезет вверх, а те, кто наверху, расслабляются и летят вниз… Что это? Диалектика, естественный отбор, или борьба за существование… Нет. Это вечное столкновение добра и зла… Это жизнь… И не вечно добро — добро, а зло — зло. Со временем они перерастают друг в друга… И происходит перестановка, переосмысление, перемена эпох и жизненных циклов… А человек?.. А человек велик только в своем сознании! Не и более того. И за жизнь свою человек не раз узнает, что он самое слабое, самое беззащитное и самое неприспособленное создание… А его величина, и его творения не более чем самообман и отторжение от реальности… Жизнь на земле — ты сурова и бездушна!