Проснулся утром...

Все ждали, что Оскар за лучший иностранный фильм достанется фильму Жан-Пьера Жане «Амели». Однако американские киноакаде­мики отдали награду боснийской картине «Ничейная земля». Может, оно и неплохое кино, югославы когда-то умели снимать. Но я глубоко убежден, что в прошлом году не было лучшей картины, чем «Амели». От души рекомендую.

Апрель, 2002

А ТЕПЕРЬ ПОСМОТРИМ НА ЕВРОПЕЙСКУЮ...

А теперь посмотрим на европейскую карту погоды... Эту часть из программы «Европейские новости» слабонервным лучше не смотреть. Париж – 19. Рим – 16. Берлин – 13. Мадрид – 17. Лондон... В Лондо­не, расположенном на маленьком промозглом, туманном островке, об­дуваемом всеми ветрами, омываемом всеми штормами, – и там 19! И везде плюс! За что?! Ну, ладно парижанам, римлянам и мадридцам это еще можно простить – туристы все время, культурные там ценности и все такое. Но чем братья-славяне в Варшаве лучше нашего? А у них – плюс 10. А викингам в Осло за что плюс 10? И после этого они смеют называть себя северным народом? А у нас унылый минус. Утром под­скакиваю и первым делом – к градуснику. А там – минус десять. Не­справедливо. Да, вы правы, просто так ничего не бывает. Все в равнове­сии. Недостатки климата есть плата за какие-то наши избыточные достоинства. И я знаю, за какие...

За ум и красоту наши!

Полюбил я тебя, убогую, за красоту твою неброскую... Этот стих один мой знакомый любит своей жене почитать на ночь.

Такое сочетание – большая в природе редкость. Быть одновремен­но умным и красивым, дано немногим. Разве что жителям Кольского полуострова. Да и то, если внимательно приглядеться, лишь в централь­ной его части. Зря вы улыбаетесь. Я совершенно серьезно говорю. У меня есть на то основания.

Когда я впервые приехал с горячей Украины сюда, северяне мне по­казались, мягко говоря, странными. Неразговорчивые, замкнутые. Мол­чат и молчат. А раз молчат, значит, фигню всякую про тебя думают... А вот то ли дело родные хохлы – все, что на уме, то и на языке. Да нет, на языке гораздо больше!

Прожил я здесь год. Поехал в отпуск. И еле дождался его оконча­ния. Как меня южане утомили! Тарахтят без умолку, в ушах звенит, вез­де лезут, все знают, всему учат и все норовят тебя хоть как-то попользо­вать. То ли дело – северные люди! Их не спросят, они и рта не раскроют, спокойные, невозмутимые, доброжелательные... Я давно не южанин и по поводу невозмутимости северян мнение мое, может, и изменилось, однако все остальное в силе. Хорошие люди.

Но это родное ближнее зарубежье. А дальние братья и сестры? Вот чем отличается, например, житель кировско-апатитского субрегиона от жителя какого-нибудь там Рима?

Моя приятельница-итальянка Анна-Лиза с севера Италии. Она, как и положено тем, кто имеет примесь галльской крови, мило грассирует и к римлянам относится сложно. Она их и любит, и не любит одновре­менно. Считает их высокомерными, потому что они за свою историю видели все. И считает, что им простительно многое. Потому что они видели все.

Так вот, если сравнивать с римлянами нас, мы не видели ни хрена. Что, впрочем, нисколько не умаляет наших достоинств и самоуваже­ния. У меня есть знакомые девушки (в моем понимании возраст девуш­ки от 15 до 60 с хвостиком), которые вышли исключительно из королев­ских фамилий – Романовых, Виндзоров, Валуа или Ваза, на худой конец. На самом деле, мама ее всю жизнь уборщицей отпахала – ми­лейший человек, папа, если был папа, – работяга в десятом колене, дед с бабкой – репрессированные крестьяне. А дочь – принцесса, пробы негде ставить. Откуда это? Я не осуждаю! Я наблюдаю и констатирую. Кстати, мужчинки могут не злорадствовать. Мы ведь тоже – принц на принце сидим и принцем погоняем. Несогласие собеседника на кухне после третьей бутылки расценивается нами как глубочайшее оскорбле­ние и карается многочисленными проникающими ножевыми ранения­ми. Такое право ведь только короли имели да шахи персидские...

А вы знаете, оно даже и неплохо, что мы ни хрена не видели. Не дай и не приведи, если бы нам суждено было бежать из Трои, покорять эт­русков, воровать сабинянок, перенимать цивилизацию древних греков и нести ее диким германцам, франкам и бриттам... Если бы это мы при­думали бани, римского папу, полюбили бы по очереди Клеопатру и за­резали Цезаря... Не дай и не приведи, если бы мы жили сегодня в самом красивом и самом загадочном городе мира... Да нам от самих себя спасу не было бы! Лучше уж по морозцу с утречка, но по-простому, без коро­левских кортежей. А то на улицах не разминуться будет.

Так что не отчаивайтесь – придет и на наши улицы жара. Когда-нибудь. Наверное...

Апрель, 2002

ДВЕ МЫСЛИ ВЛАДЕЮТ МНОЙ...

Две мысли владеют мной на этой неделе: зачем разрушили скульп­турное изображение мужского детородного органа в Апатитах и не слу­жит ли вспышка нашей американофобии подтверждением нашей же ущербности?