Проснулся утром...

И дальше рефреном и задорно: все будет хорошо! Черт знает что! Все предельно просто, вызывающе просто, до примитива. Но именно так, как в жизни. Я не специалист в музыке, но мне видятся в его песнях пародии. Не лобовые, но стилистические – в текстах, в музыке, в аранжировках. Очень тонкие и очень ехидные пародии. То Алла Борисовна возникнет, то Маша Распутина, то «Воплi Вiдоплясова» и даже уходящий из памяти «U2». И все весело, смешно и... печально. А пьеса в стиле рэйв «По чуть-чуть» – это вообще талантливая трагикомедия о нашей жизни.

Я думаю, украинские патриоты, борцы за самостийность и чистоту языка, относятся к Данилко очень сложно. Он говорит и пишет на том языке, на котором говорит большая часть населения Украины: на жут­кой смеси русского и украинского. В городах, особенно в маленьких го­родах, во многих селах русский язык так и не освоили, а украинский основательно подзабыли. Но это никак не сказывается ни на крепости украинской горилки, ни на вкусе украинского сала.

Однако как только я испытал восторги по поводу этих песенок, сра­зу зажужжал тихонький сигнал тревоги: деградируешь, братец! У вас такое бывает? Раздрай в душе. Между «хочу» и «нужно». Впрочем, о чем я спрашиваю! Это же основная коллизия классической трагедии: раз­рыв героя между чувством и долгом. Когда хочется пива с креветками, а надо строить коммунизм. Ни к чему хорошему оно не приводит. Вот взять того же Гамлета. Ну, не хотел принц убивать своего дядюшку, тор­мозил, как мог. А папашка все являлся ему и талдычил: ты должен ото­мстить! И Гамлет выполнил свой долг. В итоге все умерли.

Ой, что же я все о мрачном таком? Лучше я вам историю из жизни расскажу. Правда, разрешения у героини я не спрашивал, но мы ее име­ни называть не станем.

Возвращается акушерка домой, подходит к двери. Вдруг сосед выс­какивает:

– Люся, выручай! – и тащит ее к себе в квартиру.

Там соседка рожает. Лежит на полу и натурально уже начала ро­жать. Наша акушерка несколько растеряна, но падает на колени перед роженицей. Первая мысль: руки продезинфицировать.

– Вася, – обращается к соседу, – спирт или водка есть?

Вася снисходительно улыбается и похлопывает ее по плечу:

– Люся, ты сейчас роды принимай. А пить после будем!..

Апрель, 2003

КАКИЕ ДЕВЧОНКИ В НАШЕМ ГОРОДЕ...

Какие девчонки в нашем городе стильные и красивые! Выезжаю из двора, и тут – она. У дороги стоит. Сначала – ноги. В тонких клешеных джинсиках голубого цвета. Курточка короткая кожаная. Голова косынкой яркой повязана. Ну там еще носик прямой, глазки такие, маг­нитные, притягивают, то есть. Встал я как вкопанный. Млею. А она меня не замечает даже. Нет меня. В природе не существую. Зато она для меня – вся природа. Ничего больше не вижу. Только что тут дорога была, куча снега грязного, кусты какие-то, с осени облезлые, машины задрипанные сновали... Все исчезло и ничего не соображаю. Про себя повторяю лишь: ну, глянь на меня, ну, пожалуйста... Стою и даже тро­нуться не берусь. Знаю, что мой «Мустанг» сейчас не заведется. Тоже оцепенел. Тут кто-то в окно: бум-бум!

– Ты чего тут торчишь?! – орет мужик небритый. – Проезд за­крыл!..

– Тише, дурной! – зашипел я. – Посмотри, девчонка какая...

Он как стоял, согнувшись, так и застыл в той же позе. Лишь успел заметить глубокомысленно:

– Ой, йо-о-о!..

Стоим вместе, любуемся. Как зовут ее, гадаем. Сошлись на том, что, поди, Аней. А как иначе? А спросить не можем – паралич полный.

Тут еще водители подоспели. Рты пораскрывали, память им поотшибало. Милиционер нарисовался, как свистнет – и:

– Нарушаете? Прекратите нарушать!

– Не свисти, денег не будет! Вон туда посмотри...

– Во блин! – сказал милиционер.

Такая толпа уже собралась. И никто глаз отвести не может. А она стоит и на публику не глядит даже. Публика гадать стала, что она в на­шем городе убогом делает. Такая девчонка должна прогуливаться по Монмартру в Париже или по Виа Форо Империале в Риме.

– Нет, лучше по Пикадилли, – влез кто-то со знанием дела.

– А где это? – спросили знатока.

– А черт его знает! Песня про нее есть красивая.

Милиционер тоже мечтательно вставил свои пять копеек:

– Могла бы и в органах служить...

– Ты чего – свисток проглотил ядовитый?

– Сами вы дураки! – обиделся милиционер. – Да у нас самые кра­сивые девчонки служат. Вон, королева красоты всей планеты из питер­ских органов! Я в Интернете читал...

– Нет, – перебил кто-то из водителей, – такая меньше, чем на принцессу, не тянет. Вот был бы я королем Монако, я бы ее удочерил. Чтобы принцессой была...

– Да что там твоя Монака! – перебил другой. – Я тут глобус раз­глядывал, так и не нашел твоей Монаки! Нет, ее принцессой английс­кой надо делать, на меньшее я не согласный...