Проспекты советской Москвы. История реконструкции главных улиц города. 1935–1990

Первое, что вызывает интерес, – двор оказывается театральным! В него выходит служебный корпус Театра имени Моссовета. Но все-таки наиболее яркие впечатления от экспедиции во двор можно получить в его левой, южной части. От остального дворового пространства ее отделяет мрачная стена брандмауэра, прорезанного редкими и узкими окошками. Это один из четырех корпусов старого доходного дома, который был встроен в середину нынешнего дома № 27. Низкий проезд в этом корпусе ведет в настоящий двор-колодец – узкий, тесный, мрачный и темный. Выйти из него можно через другой проезд, пробитый под противоположным корпусом. Но не спешите покидать мрачные задворки. Информацию для размышления дают таблички, висящие над выходящими во двор подъездами. Они гласят, что в каждом подъезде располагается лишь по три-четыре квартиры, то есть по одной на каждом этаже! Первая и вполне предсказуемая реакция: как же просторно жили наши предки, в каких огромных квартирах обитали! Нет, не завидуйте напрасно, а лучше измерьте шагами длину проездов под боковыми корпусами. Полученные семь-восемь метров являются шириной этих самых корпусов. Для сравнения – ширина самых обычных пятиэтажек, окна которых выходят на две противоположные стороны, составляет 12 метров. Следовательно, «роскошные» квартиры доходного дома представляют собой вытянутые в один ряд и обращенные в темный двор комнаты, за которыми проходит узкий и темный коридор. Выпустить окна жилых помещений на другую сторону было невозможно – там уже располагалось соседнее владение, хозяин которого в любой момент мог соорудить бок о бок с существующим строением многоэтажный дом. Вот и пришлось застраивать узкий и неудобный участок уродливыми корпусами с антисанитарными комнатами, с подъездами, обслуживающими по одной квартире на каждом этаже, – и все ради увеличения прибыли!

Строительство домов № 27 и 29 по улице Горького. 1948 г. В середине ближайшего корпуса отчетливо выделяется надстроенный старый дом с проездом во двор

Кстати, из того, что по бокам доходного комплекса лежат соседние владения, следует, что проезды в боковых корпусах не могли быть устроены изначально – ведь не могли же они вести на двор к соседу! Значит, возникли они после передвижки и реконструкции дома, а во время его сооружения проникать во двор можно было только с улицы. Именно в лицевом корпусе и располагался изначальный проезд (он отчетливо виден на старой фотографии), заложенный при включении старой постройки в массив дома № 27.

Кафешантан – театр – концертный зал

История создания следующего за этим жилым комплексом здания, выходящего на улицу торцом, а главным фасадом повернутого на площадь Маяковского, столь насыщенна и драматична, что ее изложение заслуживает специального раздела.

Место, где ныне стоит Концертный зал имени П. И. Чайковского, с начала XX столетия было занято зрелищными сооружениями. В 1901 году антрепренер Омон построил здание театра «Буфф» специально для кафешантанных программ. Проект разработали архитекторы М. Дурнов (Дурново) и А. Н. Новиков[130], однако не все их замыслы были воплощены в жизнь – в основном из-за финансовых ограничений. В частности, здание осталось с голыми кирпичными стенами и своим мрачным обликом явно не поднимало настроения посетителям. Петербургский журнал «Архитектурный музей» без обиняков отмечал, что новый театр «… своей пошлостью вызывает гадливое чувство во всяком мало-мальски художественно развитом человеке». Правда, столь резкая оценка слегка смягчалась замечанием, что архитектор «г. Дурнов талантлив, и трудно допустить, что он принимал участие в этом безобразии, видимо, только делал эскизы»[131]. Лишь немного более корректным выглядела рецензия другого, более известного питерского издания, в котором театр Омона характеризовался как образец кричащей, рассчитанной на дурной вкус архитектуры, причем подчеркивалось неуместное обилие дерева во внутренней отделке[132].

Необычайно характерно для театральной культуры старой Москвы, что в 1912 году новым хозяином театра стал некий И. С. Зон, до того содержавший в нем буфет.

В 1922 году здание занял Театр под руководством В. Э. Мейерхольда (ГОСТиМ), получивший широкую известность благодаря предельной экстравагантности своих постановок. Очень скоро традиционная сценическая площадка, отделенная порталом от зала, начала стеснять режиссера, мечтавшего нести искусство в массы, добиваться слияния театрального действа со зрителями.

В соответствии с замыслом Мейерхольда главной изюминкой нового театра должно было стать размещение сцены в центре зала: тем самым разрушалась преграда между актерами и зрителями в виде занавеса, рампы и оркестровой ямы, и публика вовлекалась в действие и процесс создания спектакля.