Просто будь моей

Джек вспомнил, как Грейс тихо стонала в знак протеста, когда он попытался поправить ее одежду. Не удержавшись, он снова начал ее целовать. В конце концов они прошагали вдоль берега туда, где она оставила свои туфли.

– Знай, я не предполагала, что это между нами произойдет. И не виню тебя. – Она вздохнула. – Я просто хотела сказать, что это была не моя идея обратиться к тебе за деньгами. Весь прошедший месяц я старалась набраться смелости и извиниться за поведение Шона.

В этот момент Джек чувствовал себя насекомым. Она не продажна. Он знал, что ей бы и в голову не пришло использовать свое тело как средство для достижения цели. Он не помнил, что ответил, зато помнил, что, поднимаясь по ступенькам, дал ей руку, когда она вскрикнула от боли оттого, что галька впилась ей в ступни.

Интересно, любит ли она Шона? Если нет, почему не расстанется с ним? Он спросил ее об этом, она не ответила. Ее глаза подозрительно заблестели. Она положила колготки в сумку и надела туфли.

Наблюдая за Грейс, Джек понимал, что на самом деле ничего не изменилось. Обуваясь, она словно подвела черту под безрассудными событиями дня. И он до сих пор не имеет понятия о том, что она чувствует.

Джек не забыл, как проводил ее до машины, а когда Грейс умчалась прочь, находился в состоянии шока. Он стал противен сам себе. Хотелось напиться, залить горе виски. Но потом решил, что ему нужна физическая нагрузка, поэтому следующие несколько часов разбивал кувалдой каменные плиты на кухне одного из коттеджей.

Люди с любопытством наблюдали за его нехарактерным поведением. Оставалось надеяться, что Боб Грейди не пойдет болтать об этом в «Бей хорс». О себе Джек не заботился, но не желал, чтобы очернили имя Грейс.

К концу дня он уже не мог себя контролировать, решил поговорить с ней и позвонил в агентство. Он отчаянно хотел услышать ее голос. Элизабет Флеминг сообщила, что Грейс отпросилась до конца дня по причине плохого самочувствия.

И тогда Джек напился в пабе. Правда, облегчения не испытал.

Внезапно зажегся свет, ослепляя его. Джек был на полпути вверх по лестнице и с трудом нащупывал перила, стараясь не упасть.

– Проклятье, Лиза! Оставь меня в покое!

– О, Джек!

Сочувственный голос показался ему одновременно знакомым и незнакомым. Подняв глаза, он увидел Дебру Каррик.

– О, Джек! – Она плотнее запахнула хлопчатобумажный халат вокруг пухлого тела. – Я думала, ты переехал сюда, чтобы забыть Лизу. Но, похоже, тебе это не удается.

Джек простонал. Не хватало еще, чтобы младшая сестра Лизы помогала ему зализывать раны.

– Все нормально, Деб, – заверил он свояченицу, отходя от перил.

– Но ты разговаривал с Лизой, – возразила она. – Я слышала. – Ее взгляд затуманился. – Я сказала твоей матери, что тебе понадобится компания.

Джек выдохнул:

– Тебе показалось, значит. В любом случае, что ты здесь делаешь? – Он озадаченно сдвинул брови. – Как, черт побери, ты сюда попала?

– О, какая-то женщина была здесь, когда я приехала. По-моему, ее зовут Ханиман. Правильно?

– Миссис Ханиман, да. – Джек нахмурился. – Но она обычно уходит в полдень.

– Она и ушла. – Дебра спускалась по лестнице, и Джеку пришлось посторониться, чтобы не столкнуться с ней. – Я здесь примерно с половины двенадцатого. Прилетела в Ньюкасл сегодня утром и взяла такси из аэропорта.

Джек, пятясь вниз по лестнице, внезапно шагнул с нижней ступеньки и едва не упал. Дебра подскочила к нему и обхватила руками за талию. Почувствовав запах спиртного, смущенно шагнула назад.

– Ты напился! – воскликнула она. – О, Джек, я так рада, что не послушала совета твоей матери и приехала.

Высвободившись из рук Дебры, Джек зашагал на кухню.

– Хочешь кофе?

– В такой час? – Дебра последовала за ним. Джек встал за стол, чтобы она не могла подойти к нему вплотную. – Тебе нужно поесть.

– Я не голоден.

На самом деле он даже не обедал, и сейчас при мысли о еде его затошнило. Хотя Дебра и нежеланный гость, он обязан задать ей вежливый вопрос.

– А ты поела?

– О да. Миссис Ханиман приготовила мне суп на обед. И сказала, что оставила тебе в холодильнике мясной пирог. Надеюсь, ты не против того, что я пожарила себе яичницу. Я бы подогрела тебе пирог, но не знала, когда ты вернешься.

Джек кивнул. Зная миссис Ханиман, он сомневался, что она обрадовалась неожиданной гостье в его доме.

Включив кофеварку, он повернулся к Дебре и устало прислонился к посудомоечной машине.

– Итак, Дебра, зачем ты приехала?

Губы Дебры поджались.

– По-моему, это очевидно. – Судя по выражению лица, ее обидел вопрос. – Мы беспокоимся о тебе.

Джек вздохнул:

– Кто это «мы»?

– Твои отец и мать. Фрэнсис.

– Ты ошибаешься, Деб. Родители обо мне не беспокоятся. Они знают, что я здесь счастлив и делаю что хочу. А что касается Фрэнсиса, он священник, и ему некогда беспокоиться обо мне.

– А Мейв? Ты в курсе, что она снова беременна?

Джек спрятал усмешку:

– Я думаю, ты сама ответила на собственный вопрос, Деб. Моя сестра замужем, у нее две маленькие дочери. Кроме того, она скоро снова родит. Если брат слишком упрямый или эгоистичный, чтобы общаться с ней, она, вероятно, думает, что он не заслуживает ее.