Читаем Пространственное воплощение культуры. Этнография пространства и места полностью

Однако прежде, чем приступить к изложению идей, которые привели к появлению этой концептуальной «оптики», необходимо сделать одну оговорку. Транслокальность и транслокальное пространство возникают постепенно, а подобным опытом обладают либо отдельные люди у себя дома, либо большие группы, включенные в какую-либо транснациональную сеть. Общественные пространства наподобие тех, что представлены ниже в этнографических примерах рынка Мур-стрит в Нью-Йорке и нового главного автовокзала в Тель-Авиве, обладают огромным потенциалом для взаимодействий и активностей, которые способствуют развитию такого рода пространств. В то же время существуют и приватные пространства, формирующие отношения конвивиальности113, где может начать ощущаться и выражаться транслокальность.

Например, в Ист-Хэмптоне (штат Нью-Йорк) имеется небольшая сеть работающих навынос ресторанов «Золотая груша». Персонал этих ресторанов составляют преимущественно испаноговорящие иммигранты, которые привлекли дополнительную аудиторию любителей кофе, помимо давно сложившейся местной клиентуры и жителей Нью-Йорка, приезжающих в Ист-Хэмптон на выходные и летом. Когда посетители ресторана приветствуют друг друга, заказывая кофе, завтрак или обед, английский и испанский языки смешиваются. Несколько компаний пожилых женщин и мужчин, говорящих по-английски, встречаются здесь чуть ли не каждый день, чтобы пообщаться и посплетничать. В то же время есть и группы постоянных посетителей-латиноамериканцев, которые работают в этом районе или заходят в ресторан по дороге на работу, а также молодых профессионалов, заглядывающих за латте и эспрессо. Именно смешение испанского и английского языков, ритуальные приветствия на обоих языках и оживленное смешение латиноамериканцев, местных жителей и ньюйоркцев, чей рабочий график позволяет находиться здесь, свидетельствуют о том, что это место приобретает транслокальный характер. Не каждый посетитель включен в ту или иную транснациональную сеть, но по мере развития личных отношений семьи, живущие где-нибудь в Мексике или Эквадоре, становятся одной из тем разговоров местных агентов по недвижимости и учителей, а также юристов и архитекторов с Манхэттена. Жизнь приехавших из Доминиканской Республики, Колумбии, Эквадора и Мексики посетителей ресторана и разнорабочих уже определенно обладает качеством транслокальности, а благодаря совместному времяпрепровождению в «Золотой груше» ньюйоркцев, жителей Ист-Хэмптона и латиноамериканских иммигрантов возникает контактная зона, в которой также формируются новые идеи и транслокальные отношения.

В последующих разделах будут даны определения понятий глобального, транснационального и транслокального пространства и рассмотрено, как они способствуют моему пониманию транслокальности. Термин «транслокальный» я использую для обозначения как процесса глобализации, происходящего на нескольких географических и культурных уровнях – глобальном, национальном и местном, – так и для указания на один из этих уровней – собственно транслокальный.

Глобальное пространство

Глобализация пространства происходит благодаря стремительным потокам капитала, труда и информации, которые трансформируют различные локации посредством пространственно-временного сжатия, создавая еще более фрагментированные, дифференцированные и лишенные признаков территориальности пространства. Исследователи глобализации делают акцент на возникновении глобальных городов, неравномерном развитии различных регионов и неравномерном распределении ресурсов, большей гибкости труда и заработной платы, маргинализации пространств социального воспроизводства (Sassen 1999, Castells 1996 / Кастельс 1999, Harvey 1990 / Харви 2021, Katz 2001).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука
Другая история войн. От палок до бомбард
Другая история войн. От палок до бомбард

Развитие любой общественной сферы, в том числе военной, подчиняется определенным эволюционным законам. Однако серьезный анализ состава, тактики и стратегии войск показывает столь многочисленные параллели между античностью и средневековьем, что становится ясно: это одна эпоха, она «разнесена» на две эпохи с тысячелетним провалом только стараниями хронологов XVI века… Эпохи совмещаются!В книге, написанной в занимательной форме, с большим количеством литературных и живописных иллюстраций, показано, как возникают хронологические ошибки, и как на самом деле выглядит история войн, гремевших в Евразии в прошлом.Для широкого круга образованных читателей.

Александр М. Жабинский , Александр Михайлович Жабинский , Дмитрий Витальевич Калюжный , Дмитрий В. Калюжный

Культурология / История / Образование и наука