Против течения. Десять лет в КГБ

ЧК ухитрилась нейтрализовать деятельность Савинкова при помощи создания фиктивной, якобы контрреволюционной, организации, действующей на территории СССР. В этой операции, получившей название „Операция трест”, были задействованы десятки агентов ЧК. В результате Савинкова заманили в СССР, арестовали и приговорили к длительному тюремному заключению. Однако несколько лет спустя ЧК инсценировала его самоубийство. В ходе той же „Операции трест” в СССР заманили одного из самых талантливых офицеров английской разведки Сиднея Рэйли, который так и исчез бесследно в подвалах ЧК.

ЧК очень энергично расширяла свою зарубежную деятельность, и к 30-м годам уже располагала разветвленной разведывательной сетью зарубежной агентуры в большинстве европейских стран. Москва внедрила свою агентуру чуть ли не во все правительственные учреждения нацистской Германии, включая и гестапо. Знаменитый разведчик Рихард Зорге, действовавший в Японии, сумел стать своим человеком в немецком посольстве в Токио. В качестве прикрытия Зорге избрал работу журналиста. За несколько недель до вторжения немецких войск в СССР он предупредил об этом советское руководство.

Но и эта машина жуткого террора, эта дьявольская мельница, перемоловшая миллионы людей и разрушившая будущее еще большего числа миллионов, сама тоже не была защищена от сталинских чисток. Верховный диктатор страны Сталин старался уничтожить всех чекистов, знавших о преступлениях, совершенных им против собственного народа. Тысячи советских разведчиков исчезли в ходе чисток только потому, что они слишком много знали.

После смерти Сталина в 1953 году советская тайная полиция была реорганизована и переименована в КГБ. Во время кампании так называемой десталинизации Никита Хрущев старался внушить советскому народу, что чистки были всего лишь следствием злобного характера Сталина и делом рук горстки его марионеток, работавших в рядах советской тайной полиции. Согласно Хрущеву, партия не имела никакого отношения к ужасу чисток и большинство членов партии вообще не знали о зверствах, творимых Сталиным и верными ему чекистами. Но Хрущев лгал. ЧК всегда была орудием партии, послушным инструментом в руках партийной олигархии. То же справедливо и относительно наследника ЧК — КГБ. Никто из серьезных людей ни на минуту не поверил хрущевским заявлениям.

Первое главное управление КГБ расположено далеко от центра Москвы — в пригородном районе Ясенево, в элегантно спроектированном комплексе зданий, похожем на штаб-квартиру ЦРУ в Лэнгли.

Я стал курсантом школы внешней разведки КГБ. Школа эта размещалась в четырехэтажном кирпичном здании в лесном массиве под Москвой, недалеко от Юрлово. Вокруг школы постоянно патрулировали офицеры КГБ в штатском. Ночью — с собаками. Вокруг высился двухметровый забор, заканчивающийся колючей проволокой. Нам порой казалось, что мы не столько в школе, сколько в тщательно охраняемой тюрьме. Инструкторы наши прибегали ко всяческим мелким трюкам, дабы внушить нам максимально серьезное отношение к изучаемым дисциплинам. Нам, к примеру, запрещалось пользоваться своими подлинными именами. Мы знали своих соучеников, но нам было известно, что каждый из нас по окончании школы растворится в безвестности — мы не забудем облика друг друга, но прочих данных знать не будем. В той школе я был известен под фамилией Ливенко.

Режим был жестким. День начинался в 8 утра с интенсивной зарядки, занятия в классах кончались в 6 часов вечера, но учеба бывало затягивалась до позднего вечера. Учебный курс был рассчитан на год. Я занимался с полной отдачей сил, целиком погрузившись в изучение шпионского дела.

Надо было овладеть многим. Нас обучали искусству слежки и умению уходить от нее, учили обращению со всяким электронным оборудованием, тому, как осуществлять операции „влияния”. Из лекции в лекцию нам приходилось убеждаться в том, что деятельность, связанная со сбором разведывательной информации, всегда тяжела и рискованна. Нам говорили, что жизнь наша будет напряженной, что опасность будет вечно подстерегать нас. Все инструкторы подчеркивали, что мы обязаны полностью овладеть своим „ремеслом”, поскольку, оказавшись с заданием за границей, мы уже не будем иметь времени для тренировок. Они не уставали повторять, что ряд навыков должен быть освоен до полного автоматизма, тогда как некоторые другие аспекты шпионского дела требуют природных талантов. К примеру, большинство людей могут научиться тому, как вести слежку, тогда как значительно труднее овладеть умением вербовать агентуру. Позже мне, к собственному удивлению, довелось обнаружить, что к вербовке у меня особый талант, и я несколько лет занимался этим в Японии.