Противник (СИ)

  Заменивший Вайхслера издал сдавленный звук, зажал рот рукой и рывком отвернулся, а второй солдат отреагировал секундой позже, но так яростно, что чуть не сбил кофемашину со стола. Даже вахтенный офицер, который так долго не терял самообладания, на мгновение потерял контроль: он отскочил назад, задыхаясь, и врезался в своего коллегу, который в шоке вскочил позади него. «Боже мой, Вайкслер, что ... что ты сделал?» - прохрипел он.

  Вайхслер так и не успел ответить. Что-то катапультировалось из метели и разбило окно, а вместе со стеклом разбило вторую, невидимую защиту, которая существовала до сих пор. Вдруг разразилась буря, а вместе с ней хлынул холод, лед и дождь из острых как бритва осколков стекла. Удивленные крики мужчин были заглушены первобытным ревом, который больше не был реальным: криком мифического дракона, а не звуком метели. Метель отскочила от дома и оказалась здесь.

  И его жители последовали за ним.

  Что-то почти такое же белое, как снег, появилось в белом беспорядке, но Вайкслер был единственным, кто действительно узнал это: гримаса была частью шторма, окружавшего их, а метель, возможно, просто выражением гнева, окружавшего их. анимированные. Или, может быть, это было совсем не так.

  Но руки, внезапно сомкнувшиеся вокруг рамы, были настоящими. Вайхслер с ужасом наблюдал, как острый, как игла, кусок стекла длиной до пальца проткнул одну из его рук и отломил ее. Но существо, которому принадлежала эта рука, больше не чувствовало боли. Медленно и с движениями, которые казались странно бесцельными, но на самом деле этого не было, она начала взбираться наверх и в оконную раму.

  Школьный класс. Позади нее сквозь шторм двигались еще более расплывчатые формы.

  Вой урагана больше не был здесь единственным звуком, но он поглощал все остальные звуки. Вайхслер видел, как мужчины разошлись в резких криках, но не слышал их. Двое солдат, а также человек, который должен был его сменить, просто впали в дикую панику, но дежурный офицер сохранял самообладание даже сейчас. А может, это был просто рефлекс. Причина не имела значения - он был единственным, кто что-то сделал: с левой рукой, защищающей его лицо и наклонившейся по диагонали от бури, он подбежал к окну и пнул ползающую фигуру, которая вынесла его обратно наружу. Однако его нога, похоже, встретила меньшее сопротивление, чем он ожидал. Он потерял равновесие, споткнулся о оконную раму и чуть не упал, если бы не зацепился за последний момент. Его рука кровоточила, когда он вытащил ее. Оконная рама была пронизана битым стеклом.

  «Вайхслер! Что это значит? - крикнул он. "Что тут происходит?"

  Шторм поглотил его слова, но Вайкслер прочитал их по его губам. Он бы ответил, но так и не додумался до этого. Внезапно буря выплюнула еще несколько фигур, и на этот раз не одну, а три, пять, восемь ... разбитое окно внезапно наполнилось лицами и пустыми умоляющими глазами, полными рук и рук, которые дрожали и тянулись к офицеру. .

  Они даже не были особенно быстрыми. Он мог бы избежать их без особых усилий, но на этот раз реакция его подвела. Он просто стоял и парализованно смотрел в окно, а потом было уже поздно. Десяток рук за раз тянулись к нему, цеплялись за руки, держали его руками или сомкнулись на шее. В самый последний момент он очнулся от паралича и бросился назад. Две или три руки потеряли хватку, но другие руки тут же вырвались из бури. Пальцы нащупали лицо солдата, коснулись его рта, глаз и висков.

  Но что-то не так с этой картинкой. Конечно, в нем не было ничего правильного - такое зрелище ни один живой человек никогда раньше не видел бы; однако это не было новостью: его сняли сотни режиссеров фильмов ужасов, миллионы людей видели его в той или иной форме, и все же это выглядело пугающе фальшивым. Это не соответствовало клише, связанным с мыслью о ходячих мертвецах, которые напали на живых. Что-то ... не хватало.

  Прежде чем Вайхслер смог продолжить эту мысль, громкий хлопок смешался с воем шторма. Одна из фигур за окном была отброшена и исчезла в шторме. Другой немедленно занял ее место, и дежурного офицера выволокли на улицу. Его голова и туловище уже исчезли в стене из лиц и рук, но его окровавленные руки все еще цеплялись за оконную раму с отчаянной силой. Он был еще жив.

  И он тоже не собирался умирать. Эти ходячие трупы не хотели его смерти; так мало, как они хотели смерти Вайхслера. Осознание этого поразило его, как молния. Внезапно он понял, что означала безмолвная мольба, которую он прочитал в разбитых глазах. "Нет! Он ахнул. "Нет! Прекратите стрелять! «

  Последнее слово заглохло в трещине очередного выстрела. В отчаянии он развернулся и попытался выхватить пистолет у человека рядом с ним. Солдат так сильно толкнул его в грудь, что Вайхслер, пошатываясь, метался в коридор, прежде чем смог восстановить равновесие. Этим же движением солдат снова поднял оружие и перешел с одиночного огня на непрерывный.

  «Нет!» - воскликнул Вайхслер. «Не стреляйте! Вам просто нужна помощь! «