Противостояние

Я отродясь не видела, чтобы мне когда-то кто-то так радовался. Я даже мать родную своим приходом раздражала. А эта чужая, больная, и сколько счастья в лице при моем появлении

– Что же ты болеешь, Софья. Там тебя все ждут. Вот мне пришлось самой приехать и записки везти. А вот ещё яблоко тебе привезла.

– Ой. Какое красивое, а пахнет как. Спасибо.

– Помогите, пожалуйста, нам её подержать, раз вы тут, а сестры быстро постель поменяют – попросила монахиня.

Я сняла китель, закатала рукава рубашки и приготовилась помогать. Все, находящиеся рядом, с улыбкой любовались моим большим телом.

– Сможете её взять на руки?

– Да легко.

Подойдя к кровати и заглянув в глаза болящей, я увидела смирение и покой. Казалось, что ей неудобно передо мной и ей меня жаль. Она взглядом подбадривала и успокаивала мое нахлынувшее волнение. Очень легкая и хрупкая. Я легко приподняла её, прижала к своей груди, и неожиданно слёзы сами собой полились из глаз.

– Не плачь, сестра Ольга. Я скоро поправлюсь.

– Попроси там у себя на работе помолиться за меня, и я тогда очень быстро поправлюсь.

– Хорошо, маленькая. Я обязательно им скажу. Ты только живи.

Худенькие пальчики с еле ощущаемым в них теплом начали нежно вытирать слезы с моего лица. Пока мы разговаривали, монахини поменяли постельное белье и потом прямо у меня на руках переодели в чистую рубашку болящую.

– Спасибо, сестрички, за такую душистую постельку. Матушка, а можно Ольге показать наших охранников?

– Давай покажем. Сестра Ефросинья, позовите собак.

– Да видела я ваших бычков. Как вы их сами не боитесь.

–Они очень послушные и без разрешения даже в комнату не войдут, и пока Ефросинья пищу их не перекрестит и не разрешит им есть, они к еде даже не притронутся. Их у нас даже пытались отравить. Мясо им отравленное бросали через забор. Котят забрасывали, но они очень умные. Не идут ни на какие уловки. Их матушка из питомника из мужского монастыря двухмесячными привезла.

По зову монахини, в дверях появились две огромные морды и скосили глаза на стоящую в комнате матушку, происшедшее далее рассмешило меня до невозможного. Матушка, строго посмотрев на чинно стоящих великанов, приказала:

– Подойдите.

Два огромных пса подошли к её ногам и склонили головы. Было такое ощущение, что если бы могли, то и лапы бы на грудь сложили, как люди. Игуменья, легко постукивая их по косматым лбам, погладила, и собаки побежали к постели больной, где аккуратно сложили головы на край постели и начали наблюдать за Софьей.

– Ах вы мои маленькие, послушные. Как же я вас люблю,–приговаривала калека, поглаживая псов по холодным носам.

– А как же они вас так слушают? У вас есть кинолог?

– Нет. Но у нас есть сестра, отвечающая за их воспитание, чистоту и кормление. Они отличные охранники с прекрасным чутьем. Ведь у нас бывают приходящие паломники по нескольку десятков человек.

Софью покормили и она уснула, а я засобиралась обратно.

– Может переночуете, Ольга? Завтра наш автобус поедет в город и вас отвезут.

– Нет. Спасибо. Обратно я доберусь быстрее, чем сюда. Дорогу теперь знаю. Сейчас остановлю попутку и уеду.

– Будьте осторожны.

– Спасибо, конечно, за предупреждение, но у меня на лице, видимо, что-то написано, т.к. мужики со мной даже шутить бояться.

– Тогда поезжайте с миром. Благослови вас Господи.

Домой я добралась поздно ночью и долго не могла уснуть. На руках осталось ощущение тельца с еле теплящейся в нём жизнью. Значит, я тоже кому-то нужна оказалась. Может и, вправду, на небе есть Бог, и я Ему нужна? В душе появилась потребность любить, помогать и защищать. На утренней перекличке коротко доложила о своем визите в монастырь. Передала зэчкам просьбу молиться о больной.

– А это как?

– Эй там, на небе. Вылечите монахиню.

Из строя неожиданно раздался голос:

– Надо просто просить. Господи, вылечи больную рабу Твою Софью. Понятно всем?

– Помолиться-то мы, может, и помолимся, но я сомневаюсь, что Он нас услышит. Это ведь она обещала за нас молиться.

Прошел месяц. Но с монастыря не слуху ни духу. И все-таки, Бог не оставил погибать своих заблудших овец. В воскресенье приехал поп и с ним знакомая монахиня. Я бежала навстречу не чувствуя ног, раздавая на пути команды охране:

– Уроды. Закройте псов, а то я вас самих порву.

Гостей пропустили. «Сарафанное радио» в один миг подняло зэчек на уши. После этого посещения священник стал приезжать на зону один раз в месяц. Ему выделили комнату, из которой получилось что-то похожее на маленькую церковь. Очень много заключенных крестились, и я в том числе. На все записочки отвечал батюшка и Софья. Жизнь моя полностью перевернулась. Я всей душой прикипела к этому ребенку. По большим праздникам ездила в монастырь. Некоторые из заключенных, особенно бывшие детдомовские, или те, кого на воле никто не ждал, поселились в монастыре. В монахини их правда пока ни одну не приняли, но и на улицу не прогоняют. Материальная часть монастыря потихоньку выравнивается. И захотелось мне поменять свой образ жизни. Но куда идти и у кого просить помощи, я не знаю. Вот, приехала к знакомым в гости, они мне про вас и рассказали.