Парень дюжий, рыжий, молодой.По всему видать, что баловник.Виден смутно, ровно под водой.Непонятно как сюда проник.Белый шрам, похоже – от ножа,поперек лица его лежит.Говорит как реченька бежит,на горячей гальке дребезжа:«Д’ я тебя тут дожидался час,сгрыз до половины карандаш,д’ за тебя сама-она ручалсь,а ребята говорили: сдашь,а ты не сдал, мужик, а ты не ссучился,потому и разговор у нас полýчился,а кабы скурвился, тебя бы встретили,а меня твои глаза бы не заметили.Потому что различать наши внешностиудается только людям крайней нежности,уж такая, говорю, у нас профессия —поддержание равновесия.Давай крылышко, ты мой лапушка,про тебя сама-она сказала строгое:обращайсь ты с ним, словно бабушка,да гляди не растряси его дорогою.Интересно, зачем ты нужен нам?Разберутся, поди, за ужином.Чтобы ладить с ея особою,дарованья нужны особые,д’ вот хоть я – на что необаятельный,а у меня есть карандаш рисовательный.Нарисую на стенке дверку я —и зараз проделаю дырку я.За владение этой сноровкоюя заведую транспортировкою.Полезай в пролом, помогу.Что увидишь – знай ни гугу.Все тебя уже заждались, небось,да ты тово, ничего, не бойсь».«– А как же курица?»«– Да ты умница.Погоди, еще успеете увидетца».
X
Желтый свет горит,белым стол накрыт,кто стоит в дверях, не качается,кто глядит, как будто прощается,«Вот и свиделись», – говорит?А за тем столом, а за тем столом —лучше б век не видать, кто за тем столом!Смотрит пьяница на знакомое,но бессмысленно, как на пятак:не узнал бы этого дома я,все за вечер в нем стало не так.Тута был лежак, я лежал под ним,поперек же дорожка тканая —ныне стол, как гроб, и табачный дым,и поется песня поганая,и бутылки на нем, и салаты на нем,и соления, и рыбец,и над тем столом так темно с огнем,что зажгите свет, наконец!А за тем столом, а за тем столом —да лучше б век не видать, кто за тем столом!Три медведя, пахнущие псиной.Бледный юноша, повенчанный с осиной.Пара моложавых упырей —у блондина зубы повострей.Кто с клешней, кто с козьей мордой, кто с зеленой бородой,кто сидит-переливается туманом над водой,кто шипами ощетинился как ежик,а уж тех, неупокоенных, но позванных к столу…И стучат копыта об пол, и теней на том полулишь четыре, по числу столовых ножек.А в дверях стоит та красавица,и она петуху очень ндравится —перед смертью худою, сивоюхорошо поглядеть на красивое.