Проза поэта

– Пали, руби воров окаянных! Обливай варом! Сваливай каменья! Режь, дави, губи разбойников! Хватай свою голытьбу, хватай изменников, – ишь бунтуются, окаянные! Баб хватайте, лупите их солеными вожжами по голым ляжкам. Господи, помилуй нас!

Васька Ус, путаясь в монашеской рясе, добыл икону, подбежал к воеводе и всадил ему в брюхо большой хлебный нож.

На стенах удальцы показались с кольями, чугунники с кистенями:

– Сарынь на кичку!

С яростным воем астраханская голытьба кинулась бить дворян, бояр, приказных, а у стрельцов отобрали ружья, пушкарей схватили.

– Лестницу! Лестницу!

– Открывай ворота!

– Впускай.

– Держи пушкаря. Лупи дьявола!

– Стой, пес!

– Идут, идут сюда!

– Разваливай камни!

– Ивана Красулина зови.

– Где Федька Шелудяк – тащи его к воротам.

– Куда попер сундук!

– Уххх! Бей!

– Хххо-ххо-хо-хо!

– Ббах!

– Живет!

– Тутошний!

– Мотри! Вот! Взяли!

– Улус!

– Ярыжку цапай бердышем!

– Падина! Шайтан!

– Взяли! Взяли!

Железно загремели Вознесенские ворота.

Степан сидел на своем беломолочном коне, в пламенно-алом кафтане, в парчовой с каменьями шапке.

Степана, по обычаю, встретили с иконой и хлебом-солью, и стрельцы с астраханцами запели:

В добрый час приехал домой
Сокол ясный, Степан Тимофеевич,
Да с соколиками неизменными.

Степан низко кланялся во все стороны на здорованья народа.

– Батюшко, здравствуешь!

– Отец родимой.

– Кормилец.

– Заступник.

– Спасение наше людское.

– Сердце наше, сердечушко.

– Спаситель сермяжный!

– Солнце наше красное!

– Воля наша.

– Тимофеич наш, краса неоглядная.

– Ой, да здравствуй-ко, батюшко!

Васька Ус веселился:

– Хлеб-соль принесли, а где щи, где каша ячменная? С чем станем каравай жевать? Давай каши, волоки астраханских щей, – нашим чугунникам жрать хочется, умаялись, сердешные.

– А и славен Степан свет-Тимофеич, – ликовали астраханцы.

Степан отвечал с коня:

– А и славен знатный город Астрахань. Бью челом тебе и до сырой земли от всей понизовой вольницы поклон кладу. Благодаренье сказываю за встречу, за помощь вашу. Пуще тому радуюсь, что астраханская голытьба вольности добилась. Значит, недаром пластались с царскими палачами. А ежели так – устраивайте, крепите жизнь вольную по сердцу сермяжному.

Степан расстегнул ворот рубахи, засучил правый рукав, взмахнул весело кистенем:

Сарынь на кичку!
Ядреный лапоть
Пошел шататься по берегам.
Сарынь на кичку!
В Казань-Саратов!
В дружину дружную
На перекличку,
На лихое лишное врагам.
Сарынь на кичку!
Бочонок с брагой
Мы разопьем
У трех костров
И на приволье волжском вагой
Зарядим пир у островов.
Сарынь на кичку!
Ядреный лапоть,
Чеши затылок у подлеца.
Зачнем с низовья
Хватать-царапать
И шкуру драть,
Парчу с купца,
Сарынь на кичку!
Кистень за пояс,
В башке дудит
Разгул до дна.
Свисти! Глуши!
Зевай-раздайся!
Слепая стерва,
Не попадайся!
В-ва!

В Персии

Выбрал Степан среди всех дней голубых самые бирюзовые, выбрал он среди всех ветров самый ровный да попутный, выбрал среди всех стругов сорок быстрых снаряженных, выбрал среди любимцев самых испытанных и пустился на парусах холщовых по морю Хвалынскому – морю Каспийскому в желанную, заманчивую Персию, в город Решт, где жил принц персидский Аджар, жил, да богатейшую торговлю шелками вел с Астраханью.

Знал об этом Степан.

В то время большие нелады шли между Персией и Московским государством. Из-за того больше, что Персия по всему побережью Хвалынскому, вплоть до самой Астрахани и дальше по волжским городам, всю шелковую, всю бархатную, всю ковровую торговлю захватила, скупая и перепродавая товары, из Индии шедшие.

Знал об этом Степан.

Принц-купец Аджар славился богатствами несметными, жадностью ненасытною, хитростью лисичьей, жестокостью царской и множество рабов держал, а в их числе и негры африканские были.

Знал об этом Степан и еще знал о том, что у Аджара есть дочь Мейран, умная красавица, та самая чудесная принцесса, что когда-то в грозовую ночь снилась, будто ждет не дождется драгоценного волжского знатного гостя.

Так нежданно-негаданно для Решта ярый ветер морской пригнал к берегам струги понизовой вольницы.

Врасплох Степан с вольницей в гости к принцу Аджару пожаловали.

Принц Аджар сначала испугался, а потом успокоился, когда атаман-богатырь поклонился:

– Много я золота привез с собой и вот желаю у тебя, принц Аджар, шелку, бархату, ковров персидских купить, да тоже торговать буду.

– Салям маликем! – низко кланялся гостям принц Аджар, обрадованный приплывшему золоту, – будем верными друзьями. Я люблю русский народ и желаю ему добра больше, чем желает русский царь.