Прожектеры: политика школьных реформ в России в первой половине XVIII века

Для раздачи сановникам и придворным в этот торжественный день было напечатано двести экземпляров стихотворения, семьдесят из них – на дорогой бумаге разных сортов, соответствующих рангам предполагаемых получателей677.

Театральные представления, и в особенности балет, также служили важным инструментом придворной репрезентации корпуса. С самого создания школы в ней существовала должность танцмейстера, поскольку умение танцевать совершено очевидно воспринималось создателями корпуса и как важный элемент дворянского времяпрепровождения, и как способ телесного дисциплинирования молодых дворян. Когда фельдмаршал находился в Санкт-Петербурге, кадеты по очереди назначались дежурить при нем как ординарцы. За четыре дня до того, как заступать на дежурство, молодые люди отправлялись к танцмейстеру, который должен был обучить их «как к командирам придти и выйти и кумплимент отдать»678. Поскольку императрица лично интересовалась театром, кадеты все чаще привлекались и к участию в придворных празднествах, где получали возможность демонстрировать свое искусство. После того как одно из таких представлений в марте 1736 года удостоилось высочайшего одобрения, танцмейстер Жан-Батист Ланде воспользовался благоприятной конъюнктурой, чтобы представить собственный прожект: результатом этой инициативы стало появление в России первой театральной школы, под руководством, натурально, самого Ланде679.

После смерти в 1740 году императрицы Анны и восшествия на престол малолетнего императора Иоанна Антоновича, регентом ненадолго стал Бирон. Вскоре, однако, он был свергнут в ходе дворцового переворота, ключевую роль в котором сыграл именно Миних, ставший после этого первым министром империи. Уже в начале 1741 года и сам Миних тоже переоценил свои силы, вступив в конфликт с принцем Антоном Ульрихом, супругом правительницы Анны Леопольдовны и отцом императора, и вынужден был подать в отставку. Генеральная дирекция над корпусом досталась, вместе с титулом генералиссимуса, самому Антону Ульриху, который, таким образом, стал первым членом царствующей фамилии, официально взявшим под свой патронаж учебное заведение. Благодаря многолетним усилиям Миниха престиж корпуса был теперь таков, что встать во главе этого училища не стыдно было и принцу. Уже к концу 1741 года очередная дворцовая революция привела к восшествию на престол Елизаветы, и в декабре командование корпусом перешло к принцу Гессен-Гомбургскому, давнему сопернику Миниха и активному участнику нового переворота. Миних оказался под арестом, а директор фон Теттау по приговору «министров и генералов» был уволен из корпуса, поскольку, де, «он плохое кадетам содержание имеет, и також фельдмаршала Миниха есть свойственник»680. Но сложившийся в корпусе кружок экспертов благополучно пережил и эту «дворскую бурю», что в свою очередь обеспечило устойчивость введенных в 1730-х годах педагогических и административных практик. Обер-профессор Иоганн Беньямин фон Зигхейм занимал свою должность еще и в середине 1750-х годов. Его брат и тезка Иоганн фон Зигхейм перешел, было, в 1737 году из корпуса в Преображенский полк, но после изгнания фон Теттау вернулся на вакансию подполковника и вплоть до 1756 года исполнял обязанности директора училища681. В 1743 году он потребовал предать военному суду своего давнего коллегу по корпусу майора фон Радена, ссылаясь на его «нерачение», из-за которого «в скором времяни все введенныя добрыя порятки и исправность службы уничтожитца могут». В своей жалобе фон Теттау ссылается на «регламент, которой обер офицерам за регул служит»: именно этот документ задает шкалу для оценки поведения любого офицера682.

ЭПИЛОГ: ПРОЖЕКТЕР В СИБИРИ