Прожектеры: политика школьных реформ в России в первой половине XVIII века

Если появление Сухопутного шляхетного кадетского корпуса и оказало в эти годы какое-то влияние на прочие школы, то скорее отрицательное, поскольку именно корпус притягивал более состоятельных и лучше подготовленных дворян. Это только усугубило сложности, которые испытывали с привлечением учеников остальные школы. Адмиралтейств-коллегия высказывала обеспокоенность этой проблемой уже в конце 1730-х годов, но особенно остро вопрос о привлечении молодых дворян на морскую службу встал в 1740-х годах. Адмиралы доказывали, что если на подготовку будущих моряков не будет выделено финансирование, сопоставимое с тем, что получают их сухопутные коллеги, то это может оказаться пагубным для флота: офицеры будут демотивированы, потеряют «рвение» и «охоту к службе».

Вместе с тем, пример Кадетского корпуса задавал новые рамки и для размышлений о правильных способах устройства школы, и для борьбы за ресурсы. Ссылки на Кадетский корпус мы встречали, пусть и в самой общей форме, уже во «мнении» адмирала Вильстера в начале 1730-х годов. И если в конце аннинского царствования Адмиралтейство ограничивалось просьбами выделить Морской академии более обширное и лучше приспособленное помещение, то в начале 1740-х годов оно уже предлагает преобразовать академию в морской кадетский корпус. Адмиралы едва ли могли сформулировать, что же именно подразумевало такое преобразование в смысле организационной структуры и педагогических методов; но во всяком случае, с их точки зрения, такая реформа явно предполагала более высокое жалованье для учащихся, не говоря уже о постройке нового просторного здания. И уже самим фактом выдвижения подобных запросов они способствовали дальнейшей легитимации той институциональной модели, которую воплощало собой созданное Минихом училище.

К концу 1740-х годов обращения эти получили дополнительную актуальность, поскольку дискуссии о будущем Морской академии оказались неразрывно переплетены с другим, весьма практическим вопросом, а именно, с политикой чинопроизводства во флоте. Как известно, после своего восхождения на престол в 1741 году Елизавета пообещала восстановить в первозданном виде все учреждения и регламенты своего отца Петра I и отменить пагубные нововведения предшествующего царствования. В реальности это означало, что всех офицеров, получивших повышение в 1730-х годах, надо было теперь как-то вписать в старую, петровскую версию Табели о рангах и иерархию флотских должностей; для многих из них это означало бы понижение, а к такому шагу Елизавета, весьма чувствительная к настроениям в рядах правящей элиты, была не готова. Говоря коротко, в 1743 году всякое чинопроизводство во флоте было приостановлено до получения дальнейших указаний, и ситуация оставалась подвешенной вплоть до 1751 года. В результате, к 1748 году, как докладывала Адмиралтейств-коллегия, из 735 предусмотренных флотскими штатами офицерских вакансий были заполнено лишь 455, причем 56 из имевшихся в наличии офицеров также подлежали увольнению по старости или по болезням698. Разумеется, запрет на производство в чины мешал адмиралам продвигать по службе своих клиентов, но, кроме этого, Коллегию все больше беспокоили те сложности, которые неизбежно возникли бы, если бы потребовалось подготовить флот к военным действиям. В этой ситуации неспособность Морской академии привлекать учеников – в силу низкого жалованья, неудовлетворительных условий проживания и отсутствия понятных перспектив получения офицерского чина – была особенно тревожной, поскольку ставила под угрозу обеспечение флота младшими офицерами.

В 1743–1744 годах Адмиралтейств-коллегия направляет в Сенат многочисленные запросы: адмиралы просят или выделить для Морской академии более вместительное здание, или приказать Герольдии принудительно зачислять в академию более состоятельных дворян, которые могли бы самостоятельно содержать себя и на низком жалованье, или и то, и другое вместе699. 5 февраля 1745 года в очередном представлении Адмиралтейство указывает, что «понеже служба морская есть несравненно против сухопутной тягостнее», недостаточное финансирование демотивирует зачисляемых во флот молодых дворян: «к такой службе, будучи в бедности, кураж их распространятся не может». Чтобы подчеркнуть остроту ситуации, адмиралы вспомнили об установленных в 1726 году нормативах продолжительности обучения: даже если принять все необходимые меры прямо сейчас, все равно на подготовку новой когорты младших офицеров понадобится шесть лет и десять месяцев. Чтобы исправить положение дел, предлагалось Морскую академию «учинить и довольствовать по примеру учреждения кадецкаго шляхетнаго корпуса», в котором, по мнению адмиралов, ученики «как пищею, мундиром, обувью и квартирою, так и протчем, что шляхетному честному содержанию подлежит, во всем довольствуются»700.