Прожить жизнь заново. Все, что я хотела бы сказать себе в прошлом

«А однажды вечером, когда мы, смертельно усталые, с суповыми мисками в руках уже расположились было на земляном полу, вдруг вбегает наш товарищ и буквально требует, чтобы мы, невзирая на усталость и холод, вышли на минутку: нельзя пропустить такой красивый закат! И когда мы вышли и увидели там, на западе, пылающую полосу неба и теснящиеся до самого горизонта облака причудливых форм и целой гаммы оттенков, от сине-стального до багрово-красного, алым блеском отражающегося в лужах плаца, среди столь контрастно унылых лагерных зданий, – когда мы увидели всё это, то после минутного молчания кто-то сказал: “Как прекрасен мог быть мир!”»[26].

Узники, не знавшие, убьют их сегодня или завтра, даже в концлагере смогли открыть для себя красоту этого мира – а значит, и у нас с вами рано или поздно непременно найдётся то, чем мы сможем восхититься от всего сердца.

Если вам скучно жить, я советую вам влюбиться в жизнь. Закрутите с нею роман! Возможно, эта мысль, если её пристально рассмотреть, покажется вам банальной; но попробуйте перестать думать – и просто живите. Живите, глядя на жизнь влюблённым взором, волнуясь и ожидая – и тогда мир покажется вам таким чудесным, каким вы и представить его не могли. К тому же, когда смотришь на мир с восхищением, то бессмысленное «сегодня» может вдруг стать чудесным и захватывающим.

Даже одно-единственное «Браво!», раздавшееся вдруг в толпе, способно изменить тональность всей мелодии, играемой музыкантом, и повлиять на настроение тех, кто его слушает.

Такова жизнь.

Глава 4 Вещи, которые хорошо было бы знать в 40 лет

О смерти отца

Несколько лет назад я узнала, что умерла моя подруга, с которой мы давно не виделись. Она жила очень далеко, так что у меня даже не было возможности проститься с ней, проводить в последний путь. Мне оставалось только всматриваться в высокое небо, куда она ушла, и, захлёбываясь слезами, желать ей лёгкой дороги. В подростковые годы мы с ней были неразлучны; после поступления в университет наши пути разошлись и уже не получалось так часто видеться, но я всегда знала, что могу на неё положиться, стоит только позвать. Она была тем другом, что в особенно сложный день звонит или присылает сообщение с вопросом: «Много дел, да?» Она всегда говорила мне: «Держись!», и хотя мы обе были сильно заняты и уже не могли встречаться регулярно, всё равно следили друг за другом издали и бережно сохраняли долетавшие к нам крупицы новостей из жизней друг друга. Мне так много нужно было ей сказать! Мы договаривались, что непременно встретимся как-нибудь и обо всём поговорим, но она отодвинула эту договорённость на второй план и уехала в другую страну. Ведь в конце концов это было не так уж и срочно!

Так много смертей, так много разлук на нашем пути, но привыкнуть к ним невозможно: это-то, пожалуй, и есть самая суть разлуки. Все расставания происходят, словно в первый раз; и каждый раз горе одинаково незнакомо и невыносимо. И вот мы прижимаем к сердцу свою потерю, не понимая, что же нам с ней теперь делать – словно молоденькая мать, которая растерянно прижимает к сердцу своего новорождённого ребёнка, не зная, как с ним обращаться. Разлука – крайне болезненный опыт. Она наносит нам множество душевных ран, подобно тому, как бывает, когда, споткнувшись, растянешься на дороге из мелкого гравия и получаешь множество мелких болезненных ссадин тут и там. Не потому ли мы каждую осень с замиранием сердца смотрим, как деревья торжественно оголяют свои кроны – смотрим, как они молча переживают горе разлуки с каждым своим листком?

В какой-то момент мне невыносимо хочется ещё раз увидеть мою умершую подругу. Если бы только мы чаще встречались, если бы только мы больше времени проводили вместе… если бы я чаще говорила ей, как мне с ней повезло! Почему мы сожалеем о таких вещах, лишь когда уже ничего нельзя исправить? Доверяй мы друг другу немного больше, будь мы хоть немного ближе, и, быть может, эта потеря не была бы так горька. Будь всё немного иначе, я сейчас хранила бы в своём сердце память о том времени, когда мы были рядом, – и хотя мне было бы очень грустно, но я переживала бы свою потерю с теплом на душе.

Мои собственные безразличие и эгоизм сделали разлуку такой горькой и наполнили моё сердце темнотой и сожалениями. Чем я занималась всё то время, которое могла проводить с подругой? Мучаясь от душевной боли, я вспомнила одну фразу, которую мне сказала как-то мама: «Тот, кто должен уйти, – уходит, тот, кто должен остаться, – остаётся».

Маме пришлось пережить смерть сначала своей старшей дочери, моей сестры, а затем и мужа. Через что же ей пришлось пройти! И всё же она сказала мне такие слова. Они означали, что мы не должны тратить свою драгоценную жизнь на сожаления, обиду и вину.