Пруд гиппопотамов

– Я надеялась, что да, но, признаюсь, не могу придумать логического конца. Текст далеко не полный, и смысл послания короля гиксосов ускользает от меня. Это, очевидно, смертельное оскорбление – но почему? О, безусловно, высокомерное требование – это требование монарха к низшему, но здесь определённо кроется нечто большее. И почему Секененра и его придворные не знают, как ответить?

– Вполне может быть скрыт какой-то неясный религиозный смысл, – согласился Уолтер. – Как тебе известно, дорогая сестра, египетская религия невероятно противоречива, и животное, подобное гиппопотаму, может быть добрым или злым – доброжелательная богиня родов в одном аспекте, смертельный враг бога солнца Ра в другом. Сет, убийца Осириса, принял форму этого животного, когда сражался с сыном Осириса Гором в знаменитом сказании «Охота на красного гиппопотама». Гиксосы считались поклонниками Сета, но это, – покачал головой Уолтер, – только усиливает загадочность ситуации. Почему король гиксосов требует убоя животного, которое представляет его бога?

– Уолтер, кажется, ты навёл меня на мысль! – воскликнул я. – Ты пытаешься использовать современную западную логику. Но необходимо погрузиться в нелогичный разум древних египтян.

– Никто не может сделать это лучше, чем ты, дорогая сестра.

Прежде чем я успела ответить на изящный комплимент, Эмерсон ворвался в салон.

– Мы опоздали, – обвинительным тоном заявил он. – Где все?

– На верхней палубе, – ответила я, поднимаясь. – Мы всегда завтракаем там, как тебе прекрасно известно.

Нефрет и Рамзес уже ели, потому что во время первого приёма пищи обходились без церемоний. Я наливала чай, когда к нам присоединилась Эвелина. Мне удалось удержать чайник, прежде чем он упал и разлился.

– О Господи! – воскликнул Уолтер, глядя на свою жену. – Когда ты приобрела этот ансамбль, моя дорогая? Я никогда не видел, чтобы ты носила его.

– Мужчины никогда не помнят женскую одежду, – отпарировала Эвелина, усаживаясь на стул, который Рамзес придвинул её.

– Я не верю, что мог забыть об этом!

Да и я не верила. Это была копия рабочего костюма, который я носила до того, как осуществила дерзкий переход к штанам и куртке, как у мужчин. Турецкие брюки[154] Эвелины оказались ещё объёмнее, чем мои, и ярко-синего цвета. Ботинки, доходившие до колен, явно были неношеными.

– Не пойму, к чему тратить время на разговоры о моём гардеробе, Уолтер, – холодно произнесла Эвелина. – Мы должны вернуться к теме, которую обсуждали вчера вечером.

Эмерсон, естественно, не заметивший ничего необычного во внешности Эвелины, со стуком опустил чашку на блюдце.

– Я не собираюсь возвращаться к ней. Вы не забыли, что у нас – археологическая экспедиция? Задача, стоящая перед нами, огромна, а выполнено крайне мало.

– Рэдклифф, ты знаешь, что мы в твоём распоряжении, – ответил Уолтер. – Скажи нам, что нужно делать.

Эмерсон отодвинул чашку и положил локти на стол.

– Гробница, несомненно, принадлежит Тетишери. Но рисунки... короче говоря, не те, что я ожидал. Ответы на вопросы, возникшие у меня, могут появиться, когда мы закончим очищать входной коридор.

Он сделал паузу, чтобы набить трубку, и Рамзес воспользовался возникшим временным молчанием, чтобы отметить:

– От рисунков в этом коридоре осталось так мало, что я подозреваю, что он был намеренно разрушен.

– Что? – вскрикнул Уолтер. – Как ты пришёл к такому выводу?

– Бесполезный вопрос, мой дорогой Уолтер, – вздохнула я. – Лучше не спрашивай его, потому что получишь исключительно подробный ответ. Полагаю, картины нарисовали на гипсе, а гипс оторвался от камня, к которому был прикреплён, и упал на пол коридора. Надписи, найденные вчера, были частью росписи. Чёрт тебя дери, Эмерсон, я уже привыкла к твоей приводящей в ярость скрытности, но почему ты молчал об этом? Должно быть, ты уже видел другие фрагменты раньше, иначе так тщательно не просеивал бы мусор.

– Наверное, привычка, – с лёгким налётом смущения ответил Эмерсон. – Правда в том, что я нашёл всего несколько кусочков, не больше десяти сантиметров в поперечнике. Бо́льшую часть рисунка, вероятно, измельчили в порошок, но я надеюсь найти больше деталей на уровне пола.

– Вот почему ты так медленно работал. – Восхищение преодолело раздражение Уолтера. – Любой другой археолог пропустил бы это доказательство, Рэдклифф.

– Это не может быть важным доказательством, – признал Эмерсон. – Но достоверно никто не скажет. – Вынув часы, он взглянул на них и раздражённо рявкнул: – Если всеобщий допрос окончен, возможно, вы позволите мне заняться делом.

Быстро рванувшись, я догнала его до того, как он достиг трапа.

– Остались ли ещё какие-нибудь маленькие секреты, которые ты скрыл от меня? – спросила я.

Он одарил меня хмурым взглядом из-под насупленных бровей.

– О, ты заинтересовалась гробницей, вот как? Пожалуйста, не прекращай из-за меня играть в сыщика; я не могу отвлекать тебя от удовольствия обыскивать комнаты людей и заниматься бессмысленными спекуляциями о шпионах и преступных бандах.

Я задумалась: