Псих

Один из наиболее действенных способов борьбы с депрессией – учиться идентифицировать депрессивные мысли, но не подавлять их. Главное – просто признать, что мысль типа «меня никто не любит», «я никому не нужен» и т. п. является депрессивной, деструктивной и не имеет отношения к действительности.

Понаблюдайте за своими мыслями в течение недели, стараясь идентифицировать депрессивные идеи и настроения. Не пытайтесь подавить или изменить их – рано или поздно вы перестанете воспринимать их как правдивые.

Депрессивная. Депрессивная.

И эта депрессивная.

Хотя, впрочем, я все рав… ДЕПРЕССИВНАЯ, ОЧЕНЬ ДЕПРЕССИВНАЯ.

Еще депрессивнее.

(продолжительность эксперимента: 3 минуты 48 секунд)

Если вам кажется, что вы не чувствуете биение жизни, сконцентрируйтесь на своем дыхании и мысленно называйте предметы, которые видите перед собой. Это поможет установить и укрепить вашу связь с реальностью.

Потолок.

Пальцы ног.

Противоположная стена.

Стена слева.

Стена справа.

Что теперь, начинать считать полоски на обоях?

Следующие высказывания помогут вам…

Ой, нет, спасибо, «я добрая, я красивая, я нужна вселенной» – это детский сад.

Нет, если и есть какая-то доля правды в советах по борьбе с депрессией (черт, это прямо как борьба с организованной преступностью), то это вот что – спихни себя с дивана и делай что-нибудь. Даже если это будет распиливание ножки стола на восемь частей. Из людей с депрессией, если верить книгам, можно создавать десанты уборщиков: они будут методично и мрачно драить пространство вокруг себя, потому что если порядок не наводится внутри, то пусть будет хотя бы снаружи. У меня все получается наоборот – я могу часами с отвращением смотреть на какие-нибудь две бумажки, если мне действительно плохо.

А еще не знаю, как у вас, а у нас тут близится Новый год. Снега по-прежнему чуть больше, чем нужно гиганту семидесятиметрового роста; дорожку в супермаркет мы протоптали, елки нет, Райдера нет. Сигнала телефонного большую часть времени тоже нет. Это, наверное, неплохо – в Интернете на тебя не нападают с криками «на что ты тратишь свою молодую жизнь». Хотя, по-моему, родители успокоились. Или затаились, не знаю. Если бы не разговор с Райдером по поводу агента, я бы вообще на их счет не нервничала. Но это-то, как всегда, и подозрительно.

– Где-то в кладовке есть искусственная елка, – сообщает Марселла задумчиво.

– Да фиг с ней, с елкой, – говорю я, – нарежем снежинок из бумаги. Хотя снега вон, на улице предостаточно.

– Я не умею вырезать снежинки.

– О боже, – говорю я, – возьми вон там ноутбук, в нем есть Интернет, он тебе поможет.

– А ты умеешь?

– А что тут, интересно, уметь?

(В последний раз я это делала лет десять назад. Причем даже, наверное, не конкретно это, а просто что-то связанное с ножницами и бумагой. Потом меня на всякий случай оградили от клея и ножниц – спасибо, что хоть бумага осталась.)

А, черт, кривые мои руки. Ножницы – это же гораздо хуже ручки.

Я смотрю на вполне себе приличную искусственную елку (правда, мы еще не решили, куда ее приткнуть – слишком много места иногда такая же проблема, как и слишком мало), которую мы облепили фантиками от конфет. Елка имени Сахарного диабета. Спасибо, что это не упаковки от таблеток, говорю я себе. Блин, вообще, хватит этой медикаментозной бравады, я уже сама устала напоминать, какой я опытный в приеме лекарств человек. Как будто мне за это могут дать медаль.

Мда, елка, прости, но загадывать желания я под тобой не буду, это нервирует и совершенно бесполезно. Я знаю, что в этом году у меня внутри хоть что-то разжалось, но этого мало, этого адски мало по сравнению с тем, насколько сильная надежда иногда посещает меня в конце декабря и насколько бессовестно она меня обманывает. С другой стороны…

Таблеток (клянусь, это последнее упоминание слова «таблетки» в этом году) у меня больше нет.

Доктор (хоть я его и не убила собственноручно) оставил меня в покое. Ладно, док, вы были не так уж плохи, мне придется это признать.

Университет кончился, не начавшись, и я только сейчас понимаю, какой это был для меня груз. Нет, понимаете, абстрактные мечтания на тему интересных лекций, когда ты сидишь дома – это одно (читай: «это эскапизм»), а конкретная необходимость постоянно держать себя в форме и ничего хотя бы чисто с информационной точки зрения не получать взамен – это, соответственно, другое. Как хорошо, что я больше туда не пойду. По крайней мере, пока.

В общем, да, идея предыдущих тезисов в том, что мне почти что грех жаловаться. Надо оформить это в жизнеутверждающее эссе и опубликовать где-нибудь под названием «Размышления у новогодней елки». Кстати, насчет публикации – хотелось бы знать, где все-таки чертов Райдер.

– Я м-могу тебе сказать, – говорит Марселла застенчиво, – но ты будешь ругаться.

(Нет, она не читает мои мысли. Я хотела придать этой сцене больший драматический эффект.)

– Ну, намекни хотя бы, – мрачно говорю я.

– Ну, мм, м-м-моя городская квартира.