Псих

Как быть успешной девушкой, претендующей на общественную должность (по мотивам показательной, но, к счастью, недолгой работы в группе обсуждения глобально-этических вопросов, созданной в рамках ежегодной конференции ***)

1. Бесконечно переспрашивайте, как кого зовут. При этом проникновенно смотрите в глаза (можно еще доверительно взять за руку), игнорируя бейджик на груди. В последующем имя произносите с придыханием (и смотрите в глаза!).

2. Услышав стоящую идею, моментально повторите ее столько раз, чтобы автор либо забыл о своем авторстве, либо сдался, предпочитая больше вас не слышать.

3. Записывайте стоящие идеи и озвучивайте, непременно озвучивайте этот факт. Во время чужой речи нетерпеливо стучите ручкой по блокноту, чтобы говорящий как можно полнее чувствовал свою ответственность перед вами и вашим самовольным избранием на должность секретаря.

4. Все время приветливо улыбайтесь.

5. Однако если с вами кто-то не согласен, непременно продемонстрируйте ему мощь своего голоса и пасть, оснащенную тремя рядами зубов. Переключение обратно в режим милой девушки должно осуществляться мгновенно, пока оппонент не оправился от культурного шока.

6. После того, как вас неминуемо изберут спикером группы, соглашайтесь со всеми предложениями команды и делайте по-своему.

7. И ради бога, перестаньте уже удивляться, что все вас ненавидят.

Конечная цель исполнения указанных правил – создать у слабых ощущение, что никто, кроме вас, не способен ими управлять, а у сильных – глубочайшее нежелание находиться с вами рядом.

Удачи.

Краткая сводка с полей: Марселла летит на свадьбу матери и бросает нас с Райдером на произвол судьбы. Неплохо, что Райдер здесь, потому что домработница Марселлы от него в телячьем восторге, а меня считает террористкой (так же, впрочем, считает и мать Марселлы, но ей, очевидно, лень лететь домой только для того, чтобы пшикнуть на меня дихлофосом). Конечно, с ее точки зрения, я оглоед, а Райдер просто в творческом отпуске. Я не знаю, как он это делает. Не в смысле – как он уходит в творческий отпуск. Он может найти себе работу на полгода (по-моему, он никогда не остается дольше, даже если его просят), а следующие полгода делать что взбредет в голову. Причем это похоже на график. Выглядит, во всяком случае, так, как будто Райдер особенно не зависит от денег – мы скидываемся на еду, но по магазинам он не ходит, не покупает себе никакую дорогостоящую ерунду. Исключительно положительный юноша.

Я пишу всю эту околовсяческую ересь о Райдере, хотя стоило бы сосредоточиться на Марселле – ну вы же можете себе представить, с каким скрипом мы ее провожали. Девяносто процентов причитаний были посвящены теме Марселлиной новой прически и когнитивного диссонанса, который эта новая прическа обязательно вызовет у ее матери.

– Она меня выгонит, ей-богу, выгонит при всех, – повторяет Марселла, которая уже третий час не знает, с чего ей начать собирать вещи.

– Вот вечно все приходится делать за тебя, – говорю я, кидая в сумку то, что мне кажется ценным в недельной поездке на другой конец вселенной.

– Все равно, – говорит Марселла. – И потом, этот ее новый муж.

– Если верить Интернету, он юный, – сообщает Райдер из-за компьютера. – Можешь спросить, какие у него любимые мультики. И потом, вот приедешь ты сейчас, такая молодая и свежая, практически лысая, и отобьешь его к чертовой бабушке.

Марселла рычит в ответ, хотя по ней видно, что и эта мысль приходила ей в голову.

– Это будет самая трагическая любовная история в мире, – говорю я. – Стеснительная лысая зайка отбивает молодого человека у могущественной матери.

– А язвительные з-з-з-завистники наблюдают.

– С попкорном, – соглашаюсь я.

– И аплодируют, – добавляет Райдер.

Я немножко слоняюсь по дому, нахожу время разобрать сумку, которая благополучно простояла неделю. «Говори, говори, говори» – внутренний голос не затыкается последние несколько часов. Откуда он взялся, кстати? Я знаю, дорогой, ты прав. Я не люблю советоваться, не люблю делиться, я люблю молчать. Когда я молчу, мне кажется, что проблема пропала. Вместо этого она просто капсулируется, что ли, и капсула падает куда-то внутрь меня. Мне кажется, что у меня там целая полочка для таких капсул – может, поэтому у меня иногда бывает чувство, что внутри осталось очень мало места.

*пятиминутка бреда окончена*

Мне не то чтобы некомфортно, что мы на целую неделю остаемся с Райдером одни. Вот, кстати, тоже странно – можно сказать «мы остаемся одни», а можно сказать «мы остаемся вместе».

Наверное, это все возможно только где-то в другой жизни. Чтобы я нашла себе занятие по душе, делала все настолько классно, насколько бы смогла. Чтобы Райдер по возможности был рядом. Ну и Марс, чего уж там. Я зародыш писателя, личинка недоучительницы. Недолеченная психбольная. Кому такое нужно, спрашивается. Я никогда никому не была по-настоящему нужна. И никто, естественно, никогда мне по-настоящему не принадлежал.