Психические убежища. Патологические организации у психотических, невротических и пограничных пациентов

Здесь Фрейд обсуждает сексуальную перверсию и факт жизни, который ребенку оказывается трудно принять и о котором он знает благодаря своему наблюдению, что у женщины нет пениса. Это один из центральных фактов, устанавливающих различие полов, и его можно считать одним из «фактов жизни». Вслед за Мани-Кёрлом (Money-Kyrle, 1968) я покажу, что есть и другие факты жизни, которые ждет похожая судьба и которые также одновременно и признаются, и отрицаются. В этом контексте интересно отметить, что в работе о фетишизме Фрейд приводит два примера, и оба они не имеют никакого отношения к женскому пенису или фетишизму. Оба его пациента были не способны справиться с реальностью смерти своего отца. Фрейд пишет:

«Но дальнейшее исследование привело к иному разрешению этого затруднения. Оказалось, что оба молодых человека „скотомизировали“ смерть своего отца не более, чем фетишист скотомизирует кастрированность женщин. Только одно течение в их психической жизни не признало смерть отца; было и другое течение, которое полностью приняло этот факт. Установка, согласующаяся с желанием, и установка, согласующаяся с реальностью, существовали бок о бок» (Freud, 1927, р. 156).

Ранее, в ходе обсуждения детских представлений о смерти, Фрейд приводит, в совершенно другом контексте, другой пример:

«Я был поражен, услышав, как очень разумный мальчик десяти лет так высказался после внезапной смерти своего отца: „Я знаю, что отец умер, но не могу взять в толк, почему он не приходит домой ужинать“» (Freud, 1900, р. 254).

Здесь Фрейд как будто замечает, насколько трудно для ребенка признать буквальный смысл смерти, и компромисс в данном случае состоит в одновременном ее признании и отрицании. Реальность смерти – это еще один факт жизни, и он также неправильно репрезентируется путем сохранения противоречащих друг другу взглядов. Разумеется, отсюда не следует, что мальчик в этом примере – перверт, поскольку две версии его отца остаются отщепленными друг от друга. Однако перверсией было бы попытаться примирить их «искусным» образом – например, убеждая мальчика, что отец когда-нибудь придет ужинать или придет, если мальчик будет хорошо себя вести. Извращенная цель заключается в том, чтобы оградить ребенка от необходимости столкнуться с реальностью вместо того, чтобы помочь ему выдержать это столкновение.

Следует подчеркнуть, что перверсивно не просто существование противоречия, поскольку такое противоречие может, в общем, возникать на более примитивном уровне из-за расщепления Эго. Перверсия появляется, когда начинается интеграция, и заключается она в попытках найти ложное согласование между противоречивыми взглядами, которые становится трудным удерживать отдельно друг от друга по мере развития интеграции. Такое согласование не является необходимым, когда расщепление удерживает противоречивые взгляды абсолютно изолированными друг от друга и они не способны друг на друга влиять. Проблема возникает только тогда, когда расщепление ослабевает и предпринимается попытка интегрировать эти два воззрения.

Из этой ситуации есть три различных выхода.

1 Желаемое допущение уступает путь реальности, что приводит к психической боли и тревоге, которые, в конечном итоге, могут привести, согласно принципу реальности, к психическому здоровью.

2 Наблюдение реальности аннулируется, или же предпринимается нападение на сам аппарат восприятия, что приводит к сохранению допущения и разрушению противоречащего ему наблюдения, – это вариант психоза.

3 Убеждение, основанное на допущении, и убеждение, основанное на наблюдении, поддерживаются одновременно, как тогда, когда расщепление остается незатронутым. Однако теперь, поскольку происходит интеграция, их необходимо примирить друг с другом, и именно теперь появляется перверсивный аргумент. Понимание доступно, но оно используется теперь для ошибочной репрезентации реальности. Именно этот механизм Фрейд назвал «искусным», я же считаю его перверсивным. В главе 10 я буду обсуждать «закрывание глаз» как инструмент сознательного выбора в пользу незнания, и соотнесу его с идеями Фрейда о фетишизме. Это один из способов сосуществования противоположных версий реальности, и он часто является признаком психического убежища.