– А как же Вам разрешили здесь остаться? – Михаил был удивлён не меньше моего, ведь мы провели в этих местах уже много времени, но даже и намека на человеческое присутствие нигде не замечали, даже вандалы и те явно избегали этих мест.
– А я ни у кого и не спрашивала, – пояснила наша собеседница, я всегда знала, что здесь родилась и здесь умру, вот и решила остаться, ведь лет мне уже много и нового счастья давно не искала, жила воспоминаниями прошлого. Жила в своём доме, со своей Жучкой и двумя кошками. А теперь ещё и вот этот, – хозяйка кивнула на щенка, который вдоволь напрыгавшись и выплеснув свою избыточную щенячью энергию на палку, которую между делом кидал Михаил, теперь лежал у ног Василисы Никитишны и с интересом взирал снизу вверх на многообещающий мир.
Мы, конечно же, с радостью согласились пойти в гости к нашей новой знакомой. Помимо научного интереса, нам было просто приятно общаться с этой старушкой, от неё веяло необычайно сильной и положительной энергетикой. Её глаза были добрыми и строгими, улыбка поощряющей и игривой, голос, интонации ласкали слух и отправляли куда-то в детство. Мы с Михаилом полностью подпали под обаяние этой женщины.
Никитишна жила в начале деревни и мы проходили её дом, когда шли на замеры. Её участок ничем не отличался от других – был таким же заросшим и с виду никакие признаки не выдавали в нём присутствие человека.
– Я теперь уже ничего по саду не делаю, – прокомментировала Никитишна, видимо, заметив удивление в наших глазах, – А зачем? Всё и так растёт, а мне одной да этим, – она сделала кивок головой в сторону, мы посмотрели туда – на заборе сидел шикарный коричнево-серо-полосатый кот, со стратегическим запасами за толстым щеками. Мы его не очень заинтересовали, заметив всеобщее внимание он на несколько секунд повернул голову в нашу сторону, из-за щеки один глаз почти закрылся, и обозрев нас с ног до головы, вернулся к своим более важным делам.
– Ну и важный он у Вас,– заметил я, а кот в этот момент опять глянул в мою сторону, видно, контролируя, не брякну ли я про него лишнего и не пора ли насторожиться.
– А как зовут красавца, – не унимался я, уж очень колоритный был персонаж.
– Буран, – ответила Никитишна, а кот, услышав свои позывные, издал тоненькое «мяу», соскочил со столба и подошёл к нам, высоко задирая пушистый хвост. Потёршись о ноги хозяйки, он гордо прошёл и устроился на скамейке. При виде его Дымка активизировался и начал радостно прыгать, пытаясь как-то провзаимодействовать с Бураном. Тот вниманием был явно польщён, но природное чувство меры не позволяло ему терять «лицо», да ещё в присутствии такого количества народу. Он устроился на лавочке, и продолжил разглядывать даль. Дымка улёгся на ярус ниже, под лавочкой, явно гордясь своим старшим другом.
– Вот мои лучшие друзья, – Никитишна ласково глядела на свой выводок, – ещё тут где-то Малюта бродит… Ну что же мы стоим, пойдёмте в хату, так намного прохладнее, – и правда, с Мишкиного лба давно текли капли пота и он постоянно промакивал их рукавом костюма из специальной противорадиационной ткани.
Вход в избу шел через небольшое помещение, которое совмещало в себе роль терраски и летней кухни. Внутри была отгорожена сбоку спаленка, остальное помещение было гостиной. В ней было светло, так как она имела три окошка – два из них выходили на улицу перед домом, другое – вбок, к терраске. В нём была небольшая форточка, целиком и полностью которую занимал кот неимоверных размеров. Видимо, это и был Малюта.
– Понятно, почему вы его Малютой назвали, потому что он очень большой… Здорово придумали, – как будто прочитал мои мысли Михаил.
– Ах, это, – Василиса Никитишна, уже хлопотавшая в поисках тапочек для гостей, на секунду оторвалась от своего занятия и бросила взгляд на окошко, – Да, это наш Малюта. Но это он уже потом так вымохал, перерос даже Бурана, хотя тот с детства крупный котёнок был. Просто мой муж очень политикой интересуется, историк он, а Малюта Скуратов особую роль в его исследованиях занимал. В детстве Малюта – ну то есть не Скуратов, а наш Малюта, – она кивнула на форточку, – очень мелкий был и болел, впрочем, именно поэтому муж его взял, пожалел. Ну и назвал так, вроде и по делу, и весело. А он эва в какого кабанёнка отрос – разве это Малюта? – Никитишна звонко рассмеялась, положила перед нами по паре тапочек и показала направление, где стояла раковина с рукомойником. Мы умылись, помыли руки и сели за уже накрытый по всем правилам приёма гостей стол. Круглая белоснежная ажурная салфетка,