Психология кино. Когда разум встречается с искусством

Другая группа не скрывала своего презрения к картине Ридли Скотта, поскольку им не нравился тот факт, что все герои-мужчины были либо «свиньями», либо «кретинами»[173]. С этой точки зрения Тельма и Луиза не только были жестокими преступницами, но и фильм оправдывал их поведение через призму радикального феминизма, считающего мужененавистничество нормой. Хотя некоторые полагали, что реакция на ленту разделилась по гендерному признаку (мужчинам не понравилось, а женщинам понравилось), но это не так. Многим рецензентам-мужчинам фильм понравился, но вот далеко не все женщины разделили их восторг. Наиболее яростными критиками в итоге оказались мужчины – один из газетных обозревателей утверждал, что «ненависть к мужскому полу, как токсичные отходы, мощным потоком хлынула в мейнстрим»[174].

Третья группа реагировала на криминальную драму тоже негативно, однако эти критики невзлюбили «Тельму и Луизу» за то, что фильм стал примером ложного феминизма. В нем они увидели образец типичного «бадди-муви» на тему мести, пытающегося быть современным и прорывным благодаря введению женщин в центр истории, которые традиционно отдают мужчинам (например, Ньюман и Редфорд в фильме «Буч Кэссиди и Сандэнс Кид»). Для зрителей, желавших увидеть новый подход, фильм оказался неинтересным, поскольку «Тельма и Луиза» часто полагается на оружие и быстрые тачки – инструменты грозных мачо, а не на диалоги и самораскрытие – способы более женские, по мнению некоторых. По мере дальнейшего изучения рецепции фильма становится ясно, что характеристики, выданные картине с любой стороны вышеописанных дебатов, слишком ее упрощают.

Культурологические исследования

В своем эссе «Кодирование/декодирование» (1980) британский социолог культуры Стюарт Холл утверждает, что в понимании любого культурного продукта, будь то телепередача, фильм или рекламный ролик, участвуют взаимодополняющие процессы. Кодирование – это процесс, в ходе которого создатели намеренно или неосознанно наделяют продукт знаковыми кодами (смыслами), в то время как декодирование – это процесс, в ходе которого получатели продукта (в нашем случае – зрители фильма) интерпретируют этот код и извлекают из него смысл. Декодирование – это не просто зеркальное отражение кодирования, ведь извлекатели кодов не всегда разделяют социальные взгляды тех, кто вкладывает в кино эти коды. Дело не в том, что декодировщики в чем-то не правы, просто у них разное происхождение и наборы мотиваций. Они будут корректировать свои интерпретации в соответствии с их личным мировоззрением. Поскольку расшифровщики принадлежат разным социальным уровням и слоям, их интерпретации неизбежно будут отличаться друг от друга.

Эссе Холла оказало огромное влияние на культурологию, поскольку внесло новый поворот в идеологическую критику[175]. Интерпретация культурных продуктов как воплощений идеологии культуры столкнется с кучей проблем, если мы признаем, что объекты культурного производства возможно декодировать различными путями. Учитывая аргументы Холла, некоторые ученые обратили свой взор на аудиторию и стали спрашивать о ее реакции на популярные медиа в личных интервью и фокус-группах (обычно состоит из 8-10 участников, ее собирают для обсуждения конкретных исследовательских вопросов).

В конце 1970-х было проведено фундаментальное исследование аудитории, в ходе которого двадцати девяти фокус-группам, представляющим различные социально-экономические классы Великобритании (в их числе студенты университетов, стажеры-технари, стажеры-менеджеры и профсоюзные работники), были показаны два эпизода из британской новостной программы, и исследователи обнаружили, что каждая группа по-разному отреагировала на увиденное[176]. Различия зависели от отношения участников к сообщениям, переданным в программе. Стажеры-управленцы и стажеры-технари выразили «доминирующее» отношение – они не были согласны со всеми аспектами передачи, но принимали базовые предположения насчет точности и достоверности новостей. Студенты-преподаватели и руководители профсоюзов выражали «согласованное» отношение: к тону передачи отнеслись с солидной долей цинизма, но не отвергали его. Чернокожие студенты и простые профсоюзные работники заняли «оппозиционную» сторону по отношению к передаче и новостям, посчитав их вводящими в заблуждение или проявив апатию к услышанному и увиденному.

Дневные телесериалы (в народе больше известные как «мыльные оперы») привлекли большое внимание ученых-культурологов. Случилось это благодаря намеренно преувеличенному отображению доминирующих культурных моделей. В 1980-х годах сериал «Даллас» был особенно плодотворным объектом для изучения из-за того, насколько популярен был проект во всем мире. Можно было бы предположить, что в мыльной опере, выпускаемой в вечерний прайм-тайм, было нечто универсально привлекательное, однако межкультурные фокус-группы не смогли найти ни одного общего фактора, который гарантировал бы развлекательный эффект для любой из заинтересованных аудиторий.