Психология террориста: Почему люди начинают убивать ради идеи

Ученые считают, что процесс и опыт выхода из террористической организации отличаются некоторым разнообразием. Дистанцирование бывает внезапным или постепенным. Когда террорист хочет порвать с терроризмом, поводом для резкого разрыва иногда может послужить конкретное событие. В других случаях дистанцирование происходит медленно, шаг за шагом: террорист взвешивает все за и против и старается выбрать правильное время и место для решающего рывка. Выход из организации бывает добровольным – террорист решает уйти по собственному желанию и в конце концов уходит, а бывает и принудительным – к примеру, террориста арестовывают полицейские или исключают из организации за какие-то проступки, а может быть, он просто заболевает или получает травму. Роберт Уайт и Терри Уайт как-то заметили, что карьера террориста заканчивается арестом или гибелью{469}. Это примеры резкого разрыва с террористическим прошлым, причем второй вариант – окончательный и бесповоротный. Но террористические группировки довольно часто позволяют боевикам взять тайм-аут. Возможно, такой «отпуск» предоставляется только избранным, но в любом случае его цель – предотвратить своего рода профессиональное выгорание. Члены группировки почти на 100 % уверены, что те, кого отпустили «отдохнуть», непременно вернутся и, следовательно, в скором времени к движению снова присоединится еще более эффективный оперативник{470}. Исходя из этого, можно сказать, что дистанцирование бывает краткосрочным, долгосрочным или окончательным. Пытаясь выяснить, как и почему индонезийские джихадисты покидают свои группировки, политолог Джули Чернов Хван обнаружила, что в некоторых случаях дистанцирование может быть «условным»{471}. Почти половина опрошенных ею джихадистов были мобилизованы в ходе конфликта между местными общинами. Но при определенных условиях бывшие боевики вполне могут снова стать участниками боевых действий – к примеру, если на общину нападут враги{472}. Важно разобраться, что способствует возвращению бывшего террориста к террористической деятельности. Для безопасной и успешной реинтеграции бывших террористов следует рассматривать ситуацию в более широком контексте и учитывать совокупность внешних условий – иначе говоря, пользуясь терминологией Сары Марсден, необходимо акцентировать внимание не только на «внутреннем изменении» преступника{473}.

Почти все, что мы знаем о дистанцировании, за редким исключением касается поведения отдельных террористов{474}. О том, как группировки способствуют или препятствуют выходу боевиков из организации, известно гораздо меньше. В некоторых группировках террористов удерживают определенные факторы. В отличие от ИРА, в которой террористам позволялось периодически покидать группировку, Андреас Баадер, как утверждают, говорил новобранцам группы Баадера–Майнхоф, что из организации можно выйти только «ногами вперед» (то есть основание для выхода – только смерть), и добавлял: «Тот, кто вступил в организацию, должен быть сильным, должен держаться до последнего. Слабакам у нас не место»{475}. Анализ личных дел «Исламского государства», проведенный исследователями из Центра по борьбе с терроризмом при Вест-Пойнте, показал, что боевикам разрешалось покидать ИГ только в том случае, если им удавалось убедить командиров, что для этого есть серьезные основания{476}. Исследователи обнаружили, что в числе основных причин выхода из организации участники движения чаще всего указывали «отъезд на лечение» или «семейные обстоятельства». В таких случаях членам группировки предоставляли отпуск, после которого террорист должен был вернуться на территорию ИГ с новыми членами семьи. Любопытно, что в одном из дел говорилось о «сложной ситуации», в которой оказался один из боевиков, а по поводу другого было указано, что он «не способен проявлять терпение» и, видимо, поэтому ему разрешили покинуть группировку{477}. Вспомнив выводы из изложенного в предыдущих двух главах, сформулируем интересную мысль. Теоретически можно было бы извлечь из рассмотренного исследования необходимую информацию и создать психологический портрет идеального террориста. Однако известно, что каждый, кто становится террористом, сталкивается с определенными проблемами – это неизбежно случается с теми, кто встает на этот путь. Даже самые преданные делу новобранцы не могут предсказать, как они будут справляться с трудностями, участвуя в деятельности группировки и выполняя новые обязанности, и что с ними в итоге произойдет. Михаэль «Бомми» Бауманн, основатель немецкого «Движения 2 июня»[26], в мемуарах так вспоминал о происходивших с ним изменениях: