Психология женского насилия. Преступление против тела

Работа, проводимая в больнице Касселя, принадлежащей к терапевтическому сообществу Ричмонда, графство Суррей, предоставляет уникальную возможность привлекать семьи, склонные к жестокости и насильственному поведению, для прохождения ими психотерапии в течение длительного времени, а также проводить тестирование способности этих семей заботиться о детях и откликаться на терапию. Кумбе описывает успешную терапию матери с FII до того момента, когда ребенок был оставлен на ее попечение после выписки из больницы Касселя (Coombe, 1995). Кеннеди описывает историю работы в этой больнице в 1950‑х годах с матерями с постнатальной депрессией и развитие лечения семей, в которых были выявлены дети с FII:

Иногда дети рассматривались как объекты, предназначенные для использования другими людьми только лишь для собственного комфорта последних. У матерей, завершивших программу лечения, обнаруживались мощные и примитивные агрессивные фантазии, сосредоточенные вокруг как их собственных тел, так и тел их детей, что, возможно, связано с их собственным опытом пережитого в детстве насилия. Временами они были близки к разрушению и дезинтеграции, нуждались в значительной помощи и такой поддержке, которую, по-видимому, возможно предоставить только в стационарных условиях… Лечение было продлено в двух из трех случаев, и потребовалось почти два года, прежде чем семьи стали считаться достаточно безопасными, чтобы вернуться к привычному образу жизни… Важнейшим фактором для изменения была способность родителей, особенно матерей, состоявшая в том, чтобы, сталкиваясь с собственными деструктивными чувствами и испытывая переживания зависимости, как от персонала, так и от других людей, они могли сохранять свою целостность.

(Kennedy, 1997, р. 126)

Судебная психотерапия, а также индивидуальные и семейные терапевтические подходы, применяемые в больнице Касселя, предлагают основу для понимания FII и формирования терапевтического подхода к лечению матери, совершившей насилие, нацеленного на то, чтобы помочь ей распознать свои глубинные проблемы. Психодинамическое лечение такой матери способно обратиться к тому агрессивному и депривированному внутреннему ребенку, который скрыт в ней; облегчение процесса признания этого покинутого с пренебрежением и разрушительного аспекта может помочь женщине осуществлять свои материнские функции и сформировать представление о своем собственном ребенке как об отдельном субъекте.

Выводы

Концепция MSBP сохраняет некоторую долю прикладной полезности, хотя ее диагностическая обоснованность остается под вопросом. По-прежнему важным остается описание тех форм материнского поведения, при котором потребности матери удовлетворяются посредством использования и злоупотребления ее ребенком. Термин «диагноз» менее полезен, чем понятие вредоносного поведения, расположенного в континууме других форм насилия в отношении детей и нарушенных способов обращения с ними. Суть описанной в настоящей главе формы насилия в отношении детей и ее связь с различными мотивациями в сознании преступника была закреплена в термине «сфабрикованное или искусственно вызванное заболевание». Тем не менее может существовать некая клиническая целесообразность в сохранении понятия об определенном нарушении психики у матери, при этом отбрасывается возможность его использования в юридическом плане в суде. Даже после пересмотра терминологии тесная взаимосвязь между телом ребенка и внутренним повреждением матери остается главной особенностью данной формы насилия.