Психопатология обыденной жизни

9) Еще один случай заблуждения, который можно назвать и оговоркой: некий молодой отец обратился к чиновнику конторы по регистрации актов гражданского состояния с сообщением о рождении своей второй дочери. На вопрос, как назовут ребенка, он ответил: «Ханна». Однако от чиновника ему пришлось услышать: «У вас уже есть ребенок с таким именем. Нам придется сделать вывод, что эта вторая дочь вам вовсе не так желанна, как в свое время первая».

10) Добавлю[192] здесь несколько других наблюдений с подменой имен, которые с такими же основаниями можно было привести в других разделах книги. Некая дама является матерью трех дочерей, из которых две давно уже замужем, тогда как самая младшая еще поджидает своего суженого. Одна подруга дамы преподносила на свадьбах ее дочерей один и тот же подарок – дорогой серебряный чайный сервиз. Ныне об этом сервизе так часто ведут разговоры, что мать по ошибке называет его владелицей третью дочь. Очевидно, что это заблуждение выражает желание матери и последнюю дочь удачно выдать замуж. При этом она надеется на аналогичный свадебный подарок.

Так же легко толкуются случаи, когда какая-то мать путает имена своих дочерей, сыновей или зятьев.

11) Прекрасный и легко объяснимый пример упорной путаницы имен я позаимствовал из самонаблюдения некоего господина Й. Г. во время его пребывания в лечебнице:

«За табльдотом в ходе малоинтересной для меня, а в целом ведущейся в общепринятом духе беседы с соседкой по столу я употребил весьма любезную фразу. Несколько перезрелая барышня не могла не заметить, что по отношению к ней мне обычно было несвойственно вести себя так вежливо и галантно, на это последовала ее реакция, с одной стороны содержащая определенное огорчение, а с другой – изрядную долю колкости по адресу второй, нам обоим знакомой девицы, общению с которой я уделял заметно больше внимания. Разумеется, я понял это почти сразу. При продолжении беседы я был вынужден на этот раз (что оказалось для меня в высшей степени неприятным) обратить внимание моей соседки по столу, что по ошибке назвал ее именем девицы, в которой она несправедливо видела свою более счастливую соперницу.

12) В качестве «заблуждения»[193] хочу также привести происшествие с весьма серьезной подоплекой – о нем мне рассказал сопричастный к нему свидетель. Одна дама провела вечер на вольном воздухе вместе с мужем в компании с двумя посторонними людьми. Один из них был ее интимным другом, но второй об этом не знал, да и не мог ничего знать. Эти двое друзей провожали супружескую пару вплоть до дверей их дома. Пока все ждали, когда откроют двери, происходило прощание. Дама поклонилась одному из двух приятелей, подала ему на прощанье руку и сказала несколько положенных в таких случаях слов. Затем схватилась за руку своего негласного любовника и повернулась к мужу, собираясь таким образом с ним проститься. Муж сразу включился в ситуацию, снял шляпу и сказал подчеркнуто учтиво: «Целую ручку, сударыня!» Испуганная жена отпустила руку любовника, и у нее еще оставалось время до появления коменданта здания со вздохом сказать: «Нет, ничего подобного не должно было случиться!» Муж же принадлежал к той породе супругов, которые по мере сил предпочитают скрывать неверность жены. Он неоднократно заверял, что иначе это было бы хуже, чем опасность для жизни. То есть у него были мощнейшие внутренние препоны против того, чтобы в этом инциденте видеть вызов для себя.

13) Теперь об одном недоразумении[194] с моим пациентом, которое благодаря повторению стало по контрасту особенно поучительным: очень рассудительный молодой человек после продолжительной внутренней борьбы склонился к согласию на брак с девушкой, уже давно любившей его, как и он ее. Он провожает невесту домой, прощается с ней, переполненный счастьем поднимается в вагон трамвая и просит у кондукторши два билета. Примерно через полгода он уже был женат, однако все еще не был уверен, что женился счастливо, сомневался, правильно ли он поступил, сожалел о прекращении былых отношений с друзьями и всячески уклонялся от общения с родителями жены. Однажды, забирая жену из дома родителей, он поднялся с ней в вагон трамвая и удовольствовался тем, что попросил у кондуктора один-единственный билет.

14) Как неохотно подавляемое желание[195] может быть удовлетворено с помощью «заблуждения», увидим на приводимом Мэдером превосходном примере.

Один коллега собрался в свободный от работы день по-настоящему пожить в свое удовольствие, однако ему требовалось съездить в Люцерн, что его не радовало; после длительных размышлений он решает все-таки поехать. Чтобы хоть немного развеяться, в поездке по маршруту Цюрих – Арт-Голдау он читает ежедневные газеты, на конечной станции пересаживается в другой поезд и продолжает чтение. Затем при продолжении поездки железнодорожный контролер разъясняет ему, что он сел в поезд, который идет обратно из Голдау в Цюрих, а билет у него до Люцерна (Maeder. Nouvelles contributions. Archives de Psychologie, 1908, VI).