Психопатология обыденной жизни

Добросовестная проверка установила отсутствие доказательств того, что дама вспомнила сновидение сразу же утром после пробуждения, то есть перед прогулкой и встречей с давним другом. Она ничего не могла возразить против описания происшедшего, исключающего из него все необычное, не оставляющего ничего лишнего, а только интересную психологическую проблему: как-то утром она шла по определенной улице, у одного магазина встретила своего давнего домашнего врача, и при его виде у нее возникло убеждение, что накануне ночью ей приснилась эта самая встреча, произошедшая именно в том месте. Затем анализ помог понять с высокой степенью вероятности, как она пришла к этому убеждению, которому, согласно общепринятым представлениям, нельзя отказать в определенном проценте достоверности. Ведь встреча на определенном месте после предшествующего ожидания – это признак некоего свидания. Давний домашний врач пробудил в даме воспоминания о былых временах, когда встречи с неким третьим лицом, также дружившим с упомянутым врачом, были для нее весьма важны. С тех пор с этим господином она постоянно общалась и в день накануне предполагаемого сновидения тщетно ожидала его. Если бы у меня была возможность подробнее рассказать об обсуждаемых в данном случае отношениях, мне легко удалось бы продемонстрировать, что иллюзия пророческого сна при виде друга давних лет равнозначна, скажем, следующему высказыванию: «Ах, господин доктор! Сейчас вы напомнили мне о прошедших временах, когда мне не приходилось напрасно ждать N., если мы договорились о свидании».

Простой, легко интерпретируемый пример такого ставшего известным «удивительного совпадения», когда встречаешь человека, только что занимавшего твои мысли, я знаю по собственному опыту, и, вероятно, он является типичным для подобного рода случаев. Несколько дней спустя после присвоения мне звания профессора, который в монархически управляемых странах сам по себе придает человеку изрядный авторитет, во время прогулки по Внутреннему городу мои мысли неожиданно обратились к мальчишеской фантазии о мести, направленной против конкретной супружеской пары. Несколько месяцев назад эти люди пригласили меня к своей дочери, у которой в связи с одним сновидением сложились любопытные проявления навязчивости. Я проявил большой интерес к этому случаю, генезис которого посчитал легко постижимым; родители же не приняли мое лечение и дали мне понять, что задумали обратиться к зарубежному светилу, лечащему с помощью гипноза. Теперь в фантазиях я стал мечтать о том, чтобы после полной неудачи этого эксперимента родители попросили меня снова применить свое лечение, чувствуя на этот раз полное доверие ко мне и т. д. Я же вроде бы отвечал им: «Конечно, теперь, когда я стал профессором, вы мне доверяете. Но ведь звание ничего не изменило в моих умениях; если вы собирались обойтись без меня, когда я был доцентом, то сумеете обойтись и без меня, ставшего профессором». В этот момент мои мечтания были прерваны громким приветствием: «Честь имею приветствовать вас, господин профессор!» – а подняв глаза, я увидел, что мимо проходила та самая супружеская пара, которой я только что как бы отомстил, отклонив их предложение. Первое же размышление разрушило видимость чего-то чудесного. Я шел по прямой, широкой и почти безлюдной улице навстречу этой паре. Бросив беглый взгляд с расстояния, видимо, шагов двадцать от них, я рассмотрел и узнал их статные фигуры, однако устранил это восприятие, как если бы оно было галлюцинацией, по тем же эмоциональным мотивам, которые проявили себя в данном случае в виде, казалось бы, спонтанно всплывшей фантазии.

Другую «расшифровку»[226] мнимого предчувствия я сообщаю в трактовке Отто Ранка: