Психопатология обыденной жизни

5) Другой случай закладывания вещи заслуживает внимания из-за условий, при которых «запрятанная» вещь отыскивается снова. Один совсем молодой человек рассказывает мне: «Несколько лет назад в моей супружеской жизни имели место серьезные размолвки. Я находил свою жену холодной, и, хотя охотно признавал ее превосходные качества, жили мы друг с другом без душевной близости. Однажды после прогулки она подарила мне книгу, которую купила, потому что та могла меня заинтересовать. Я поблагодарил за этот знак внимания, пообещал книгу прочитать, рассеянно положил куда-то и больше ее не видел. Так прошло несколько месяцев, в течение которых я порой вспоминал об исчезнувшей книге и даже пытался – но тщетно – отыскать ее. Около полугода спустя заболела моя любимая мать, проживающая отдельно от нас. Моя жена оставила наш дом, чтобы заботиться о свекрови. Состояние больной серьезно ухудшилось, и жене выпал удобный случай продемонстрировать свои лучшие качества. Однажды вечером я пришел домой в восторге от поведения жены, переполненный к ней благодарностью. Подхожу к моему письменному столу, выдвигаю совершенно автоматически, но как бы с сомнамбулической уверенностью определенный ящик и сразу нахожу очень давно отсутствующую, заложенную неизвестно куда книгу».

О еще одном случае[122] «запрятывания», который по сути в конечном счете совпадал с только что рассмотренным и о котором с удивительной уверенностью в повторном нахождении, когда перестанет действовать мотив «закладывания», рассказывает Й. Штэрке (там же).

6) «У одной юной девушки был кусок ткани, из которого она собиралась изготовить воротничок, испорченный ею при раскройке. Теперь должна была прийти швея, чтобы попытаться это исправить. Когда та появилась и девушка захотела извлечь вырезанный воротник из выдвижного ящика комода, куда она его, как ей думалось, положила, то не смогла его там найти. Она бросилась искать в других ящиках от самого верхнего до самого нижнего, но и там его не было. Когда же в гневе она присела и спросила себя, почему он так внезапно исчез, а она, видимо, и не хотела его находить, то сообразила, что ей, конечно же, стыдно перед швеей из-за того, что ухитрилась испортить такую простую вещь, как воротник. Поразмыслив об этом, она поднялась, подошла к другому шкафу и извлекла на свет при первом же выдвижении ящика раскроенный воротничок».

7)[123] Следующий пример «закладывания» соответствует некоему образцу, известному любому психоаналитику. Могу сообщить, что пациент, совершивший это «запрятывание», сам разгадал его мотив:

«Один пользующийся психоаналитической терапией пациент, у которого летний перерыв в лечении пришелся на период сопротивления ему и плохого самочувствия, положил вечером при раздевании свою связку ключей на обычное, как ему казалось, место. Затем он вспомнил, что из-за отъезда на завтра приходится последний день курса лечения, когда надлежало выплатить гонорар, и захотел взять из ящика письменного стола, в котором хранились и деньги, несколько предметов. Однако ключей там не оказалось. Он начал систематически обыскивать свою маленькую квартиру, но, при нарастании раздражения, без успеха. Так как он признал факт „запрятывания“ ключей симптоматическим действием, то есть намеренным, то разбудил слугу, чтобы с помощью беспристрастного человека продолжить поиски. После еще нескольких часов он прекратил их и высказал опасение, что потерял ключи. На следующее утро он заказал у производителя настольных денежных ящиков новые ключи, которые спешно были изготовлены. Двое знакомых, сопровождавших его в экипаже домой, потом вроде бы вспомнят, как что-то упало на землю, когда он выходил из коляски. Сам он был убежден, что ключи выпали у него из кармана. Вечером слуга торжественно вручил ему их. Они лежали между толстой книгой и тонкой брошюрой (работой моего ученика), которые он собирался взять с собой для чтения во время отпуска и которые были так ловко заложены, что никто не догадался поискать их там. Он не мог даже вообразить себе столь незаметное их местопребывание. Неосознанное мастерство, с которым запрятывается предмет под действием скрытого, но сильного мотива, весьма напоминает „надежность сомнамбулических действий“. Разумеется, мотивом было недовольство прерыванием лечебного курса и потаенная злость по поводу того, что при довольно дурном самочувствии приходится выплачивать высокий гонорар».