Психотерапия для депрессивных жаб

– Если хочешь меня проводить, не трудись, дорогу я найду и сам, – сказал он и тут же добавил: – На твоем месте, Жаб, я бы рано ложился спать. Выглядишь-то ты неважно. Тебе надо больше о себе заботиться. Как я в таких случаях говорю, «присматривать за собственной персоной».

И ушел.

Перед тем как в изнеможении рухнуть на небольшой диван, сил Жабу хватило только на то, чтобы плеснуть себе бренди покрепче и добавить к нему содовой.

9. После визита Барсука

Жаб никак не мог дождаться следующего сеанса, назначенного на завтрашнее утро. Он рассвирепел и чуть не прыгал от злости. («Что для жабы очень даже уместно», – в момент просветления подумалось ему.)

– Ну погоди, дай мне только рассказать обо всем Цапле, – говорил он себе. – Она в жизни такому не поверит! Чтобы Барсук без приглашения пришел ко мне домой и попытался убедить меня отказаться заведовать школой? Да ни в жизнь! Пусть больше не является сюда на огонек с этой своей физиономией, иначе ему несдобровать! Я ему еще покажу.

В то же время следует понимать, что все это исступление, вся эта злость клокотали лишь в душе Жаба. Какие эмоции! Какой гнев! Но вот внешних признаков, по которым окружающий мир мог бы догадаться, какого они достигли накала, ничуть не наблюдалось.

К вечеру буря в душе улеглась и он вновь погрузился в привычное состояние духа, унылое и несчастное. «Нет, что ни говори, а Барсук прав, – думал он. – Заведовать школой он будет гораздо лучше меня. В нем столько напора и решимости. А меня на эту должность, по-видимому, назначили только потому, что я живу в Холле, в саду которого можно устраивать летние праздники».

Ночью он спал плохо и проснулся ни свет ни заря.

А утром, придя в «Цаплино гнездовье», совсем упал духом и казался себе совершенно несчастным.

– Доброе утро, Жаб, как вы себя чувствуете? – спросила Цапля, встретив его на пороге кабинета.

– Хреновее некуда, – ответил пациент, обычно не использовавший слов на грани неприличия, но на этот раз почувствовав, что реликты былого гнева пронеслись над ним «хвостом» урагана.

– Почему бы тогда вам не поделиться вашими переживаниями со мной? – спросила Цапля.

Тогда Жаб поведал ей историю визита Барсука, в деталях расписав, как он пытался заставить его добровольно выйти из школьного комитета.

– И как вы себя после этого почувствовали? – спросила Цапля.

– Ужасно, – ответил Жаб, – я ровным счетом ничего собой не представляю как в собственных глазах, так и в представлении других. Только что я окончательно решил сложить с себя полномочия и известить об этом викария письмом. Так будет лучше для всех.

Цапля довольно долго хранила молчание. Нет-нет, она понимала, в каком положении оказался Жаб, и очень даже хорошо, но при этом никак не могла решить, по какому пути познания им лучше пойти.

– Должна вас поздравить, Жаб, – произнесла наконец она, – вы отлично сыграли свою партию.

– Партию? – озадаченно поднял на нее глаза Жаб. – Какую еще партию? Я ни во что не играл…

– Ну как же! – продолжала Цапля. – Вы ведете замечательную игру под названием БЯН.

– Бян? – переспросил Жаб. – Какой еще бян? Что это вообще значит?

– БЯН расшифровывается как «бедный я несчастный». В эту игру вы выигрываете всегда. Ну или проигрываете – все зависит от точки зрения.

– Я правда никак не возьму в толк, что вы имеете в виду, – в раздражении заявил Жаб, – и даже не думаю играть в какие-то игры. Просто честно выложил вам правду о крайне неприятной для меня ситуации, в которой оказался, а вы морочите мне голову какими-то партиями.

И с упреком посмотрел на Цаплю.

– «Честно», говорите? – произнесла Цапля. – Интересное слово.

– Хотите сказать, что я вру? – спросил Жаб, чувствуя, что его опять пробирает злость.

Как ни крути, а девиз их семьи звучал как «Береги честь!».

– Думаю, да, – неожиданно заявила Цапля, – правда, не в традиционном понимании этого слова. Мне кажется, вы врете самому себе. Вот скажите, почему вы вечно попадаете в ситуации, когда сами себе кажетесь глупым, когда вами кто-то руководит и вы снова чувствуете себя маленьким несчастным ребенком? Что это, по-вашему, такое – злая судьба или же вы каким-то образом сами активизируете этот процесс?

– Активизирую? – спросил Жаб. – В каком смысле?

– В смысле некоего тайного соглашения. Говоря, что вы активизируете процесс, я имею в виду, что вы, сами того не сознавая, подспудно входите в сговор с другими, дабы множить свои несчастья. Именно поэтому все так обожают играть в психологические игры, выигрыш в которых неизменно оборачивается проигрышем, – загадочно произнесла психотерапевт.

– Послушайте, Цапля, – решительно заявил Жаб, всеми силами противясь подобным предположениям, – ни в какой «сговор», как вы его называете, я ни с кем не вступаю. И даже не догадывался, что ко мне собирался зайти Барсук, дабы попросить меня сложить полномочия. К тому же я и дальше хочу заведовать школой. Все это свалилось на меня как снег на голову. И как я мог действовать с ним заодно, будь то тайно или как-то еще?

Жаб явно очень расстроился.