ПСС (избранное)

Так помянем страну, которой больше нет,

И которой скоро не будет.

В детстве гоняли на великах,

Мучились тайной пола,

И так любили Америку,

Ковбоев и рок-н-рола.

Старательно прячась от завучей школ,

Отращивали длинный волос,

Ловили в динамиках радиол

Ее глуховатый голос.

Подростками песни орали,

Сумев портвейна нажраться,

Да все про ковбоя Гарри

И про Фантом 016.

Там стреляли из «Смита Вессона»,

Там пили тройное виски,

Туда убегали чеховские

Гимназисты и гимназистки.

А ну-ка, плесни мне еще вина

Пока не настала истерика,

Нас наебала родная страна

Кинула нас и Америка.

Где вы ковбои Гарри?

Где же вы юнги Билли?

Все они там просрали,

Все они профинтили.

Забыли к ебеней матери,

Просвистели галимо

Заветы своих основателей

Суровых отцов-пилигримов,

Приплывших сюда на «Мэйфлауере»

Для добычи шкурок бобра.

И где теперь их Вай пауэр?

Да нет его ни хера.

За что пионеры гибли?

За политкорректный мир?

Когда с винтовкой и Библией

Отодвигали фронтир?

Где же теперь герои

Фронтиръеры отважные?

Биржевики да лоеры

В переводе на наш - сутяжники.

Шоссе в никуда в пустыне,

Никчемные бензоколонки

Здесь не наберет Юл Бриннер

Великолепной семерки.

Майский цветок отцвел

Память о прошлой славе

Этот плавильный котел

Все в дерьмо переплавил.

Негры там вороватые,

Там из хохлов братва.

Глаза подслеповатые

Нам открыл фильм «Брат-2».

Изнасилованные отцами дочери,

В защиту микробов митинги,

Невротики стоят в очереди

К психоаналитикам.

И новый лидер их нации

Президент-мулат

На своей инаугурации

Приветствует гей-парад.

Грустно стоит как башня-близнец

Америка одиноко

И ожидает скорый пиздец

С юга или востока.

Смесь Зимбабве и Жмеринки

До свиданья, гуд бай

Не задался в Америке

Ожидаемый рай.

К оживлению Российско-Японских отношений.

(стишок для детей).

В золоченом мундире

С громким криком «Банзай»!

Совершил харакири

Молодой самурай.

Словно мячик упруго

Он упал на траву,

Рядом не было друга

Отрубить голову.

Западали глазницы,

Выпадали кишки.

Перешел он границу

В эту ночь у реки.

Шел с заданием скверным

Меж колхозных полей,

Чтобы на звероферме

Отравить соболей.

Не лежи потрошенным

На земле его труп,

Комиссарские жены

Не увидели б шуб.

Вы представьте украдкой

Если б вдруг удалось

Как бы мерзли придатки

В подмосковный мороз.

Не озябнут яичники,

Не придет гайморит,

На посту пограничник

Пограничник не спит.

Поздней ночью в казарме

Зазвенел телефон

И подняли ударный

Броневой батальон.

По сигналу горниста

За Советский Союз

В бой пошли три танкиста

И собака Ингус.

Командир Задавилин,

Комиссар Гольденштруз,

Моторист Чертишвили,

И собака Ингус.

Мчались, пыль поднимая

Через лес и овраг

Не уйти самураю,

Его дело – табак!

На зеленой опушке

У озер и лугов

Его взяли на мушку

И кричат: Хенде Хох!

И совершенно излишне

Он бросался вперед

Танк мечом не попишешь

Это брат не живот.

Здесь твой бой рукопашный

Это чисто фигня

Орудийную башню

Защищает броня.

В общем, зря он не сдался

Зря довел до греха

Это всем уже ясно

Из начала стиха.

Совершил харакири

Среди русских берез

И глядит на свой ливер

Он сквозь радугу слез

Если выбрал сеппуку

Кто ж теперь виноват?

Словом – меч тебе в руку

Спи спокойно солдат.

Лишь под вишней зацветшей

Над хрустальным ручьем

В чайном домике гейша

Зарыдает о нем.

У восточного края

На прибрежном песке

Помянут самурая

Доброй чашей саке.

И о том, как он умер

На погранполосе

Японолог Акунин

Упомянет в эссе.

Император микадо

Верность предкам храня

Скажет: «Так вот и надо

Умирать за меня».

Ой, вы сакуры ветки

Фудзиямы снега,

А мы верности предкам

Не храним ни фига.

В результате измены

Безо всякой войны

Мы готовы за йены

Распродать полстраны.

И теперь мы, мудилы

За дрянь с правым рулем

Отдаем им Курилы,

Сахалин отдаем.

Чтобы жрать желтопузым

До изжоги кишок

Наши крабы медузы

И морской гребешок.

Чтоб им суши к обеду

Из тунца и угря…

Наших дедов победы

Мы растратили зря.

Памяти Майкла Джексона

Когда-то генсек Горбачев М. С.

Со своей молодой женой

Решил покончить с Холодной войной

И поднял Железный занавес.

Занавес поднимается,

Выскакивает Майкл Джексон,

Хватает себя за яйца

Он решительным жестом.

Он на наши телеэкраны ворвался

В восьмидесятые годы

Принес с собой перестройку и гласность

И прочие блага свободы.

Помню его с погонами

На плечах,

Помню на водку талоны

И карточки москвича.

Помню вал конструктивной критики,

Знамена над головой,

Стотысячные митинги,

Где каждый кричал «Долой!».

Граждане шли, как на парад,

Скандируя «Ельцин! Ельцин!».

А вечерами в программе «Взгляд»

Песни нам пел Майкл Джексон.

Прыгуч как орангутан

Красавец и весельчак,

И тут же товарищ Гдлян

Коррупцию разоблачал.

Да хватало экзотики

Для телезрителя местного,

То ГУЛАГ(вар.Чумак), то наркотики

И снова клип Майкла Джексона.

Коржаковской саблей вооруженный

Он по сцене летит сквозь лучи и дым,

Он мечтал стать белым, а стал прокаженным,

Он хотел жить долго, а стал святым.

Вот идет он походкой лунной

Задом наперед,

Каким я был тогда юным,

А нынче наоборот.

Где вы теперь, 80-х годов герои?

Привела дорога в бордель вместо храма.

Вместо героев теперь наши двое,

Наши двое, да ихний Барак Обама.

Пересадите мне черную кожу,

Сделайте пухлость губ,

Я в зеркале свою пьяную рожу

Видеть уже не могу.

Жизнь прошла, заливаясь водкою,

Поседели мои виски.