«Стало быть, вы
дете изъ Фландріи. Apparement vous êtes Flamande»,[184] сказалъ французскій капитанъ. Барыня отвчала, что это дйствительно такъ. «Peut-être de Lilles?»[185] прибавилъ онъ. Она отвчала, что она не изъ Лилля.«И не изъ Арраса? И не изъ Камбри? И не изъ Гента? И не изъ Брюсселя?» Она отв
чала, что она была изъ Брюсселя.— Онъ сказалъ, что въ послдню[ю] войну онъ имлъ честь быть при бомбардировк этого города и что этотъ городъ прекрасно расположенъ pour cela,[186] и онъ былъ наполненъ дворянами, когда имперіалисты были выгнаны оттуда Французами (барыня слегка наклонила голову); и давъ подробный отчетъ ей объ этомъ дл и объ участіи, которое онъ принималъ въ немъ, онъ просилъ ее сдлать ему честь сказать свое имя — и поклонился. Et madame a son mari?[187] сказалъ онъ оглядываясь, пройдя уже два шага — и не дожидаясь отвта, продолжалъ припрыгивать по улиц. —Ежели бы я семь л
тъ учился искуству свтскаго обращенiя, я бы никогда такъ не умлъ поступить. —Когда маленькой французской капитанъ оставилъ насъ, Mons. Dessein воротился съ ключемъ и ввелъ насъ въ свой каретный магазинъ. —
Первый предметъ, который бросился мн
въ глаза, когда Mons. Dessein отворилъ дверь сарая, была другая старая désobligeante; и хотя она была какъ дв капли воды похожа на ту, которая мн такъ понравилась на каретномъ двор часъ тому назадъ, видъ ея теперь возбудилъ во мн непріятное впечатлніе, и я думалъ: какой долженъ былъ быть грубый и необщежительный человкъ тотъ, который первый придумалъ состроить такую машину; я нисколько не лучше думалъ и о тхъ, которые ршались употреблять ее. —Я зам
тилъ, что барын она нравилась также мало, какъ и мн, итакъ Mons. Dessein повелъ насъ къ пар другихъ каретъ, которыя стояли около; онъ разсказывалъ намъ, рекомендуя ихъ, что они были заказаны лордами А. и В. для grand tour,[188] но не здили дальше Парижа и поэтому во всхъ отношеніяхъ сколько новы, столько и хороши. — «Они слишкомъ хороши». И я перешелъ къ третьей, которая стояла сзади, и спросилъ о цн. — «Но въ ней не могутъ помститься двое», сказалъ я, отворивъ дверцу и взойдя въ нее. — «Будьте столь добры, сударыня», сказалъ Mons. Dessein, предлагая ей руку. Барыня полсекунды была въ нершительности и взошла въ карету; но такъ какъ въ это самое время сторожъ вызывалъ Mons. Dessein, желая говорить о чемъ-то съ нимъ, онъ затворилъ за нами дверцу кареты и оставилъ насъ. —«C’est bien comique, это очень см
шно», сказала, улыбаясь, барыня отъ замчанія, что во второй разъ по самому простому случаю мы были оставлены вмст. — C’est bien comique, сказала она. — «Больше ничего не нужно», сказалъ я: «чтобы сдлать это положеніе совершенно смшнымъ, какъ обычай волокитства Французовъ — говорить о любви въ первую минуту и предлагать свою особу во вторую». — C’est leur fort[189] отвчала барыня.— «По крайней м
р такъ предполагаютъ; но какимъ образомъ это мнніе утвердилось, я не понимаю; однако они пріобрли репутацію народа, понимающаго лучше любовь и любящаго больше всхъ другихъ народовъ. Что до меня касается, то я полагаю Французовъ не ловкими въ этомъ дл и худшими стрлками, которые когда либо испытывали терпніе Купидона. Какъ можно поврить, что они умютъ любить? Скоре я поврю, что можно сдлать приличное платье изъ оставшихся лоскутовъ. Вдругъ, съ перваго взгляда, открывался въ любви и предлагая свои услуги и свою особу, они тмъ самымъ отдаются на разсмотрніе еще не разгоряченному уму». —Барыня слушала меня, какъ будто ожидая чего то еще. —
«Обратите вниманіе, сударыня», сказалъ я ей, положивъ свою руку на ея: «Люди, важные ненавидятъ любовь за ея имя; самолюбивые люди ненавидятъ любовь потому, что любятъ сами себя больше всего на св
т; лицемры какъ будто предпочитаютъ любви земной любовь къ Богу. Но, по правд сказать, мы вс отъ стара до мала больше напуганы, чмъ оскорблены этой страстью. Какъ бы человкъ ни былъ бденъ познаніями въ этой отрасли обращенія, всетаки съ устъ его сорвется слово любви только посл часу или двухъ молчанія, впродолженіи котораго молчаніе это сдлалось для него мученіемъ. Послдовательность легкихъ и спокойныхъ внимательностей, такъ направленныхъ, чтобы они не встревожили, не такъ неопредленныхъ, чтобы они не были поняты, съ нжнымъ взглядомъ, время отъ времени и рдко, или никогда не говоря о этомъ предмет, оставятъ вашей любовниц свободу дйствовать сообразно съ природными влеченіями; и природа сама настроитъ ее душу».— «Итакъ, я торжественно объявляю», сказала покрасн
въ барыня: «что вы все это время не переставали волочиться за мною». —