ПСС. Том 35. Произведения, 1902-1904

Вопрос этот делал Хаджи-Мурат потому, что, поссорившись с Шамилем, Хаджи-Мурат был смещен с своего наибства и был потребован к Шамилю в Ведено. Хаджи-Мурат отказался. Он знал, что значило явиться к Шамилю виноватым. Шамиль потребовал от него его имущество. И Шамиль послал своих мюридов привести к нему Хаджи-Мурата живого или мертвого. Сначала Хаджи-Мурат надеялся не покориться и заперся в ауле Бетлагач, стараясь поднять с собой Аварию и отложиться от Шамиля. Но аварцы боялись Шамиля и не пошли за Хаджи-Муратом. На Бетлагач была послана партия под начальством наиба Тамгика, врага Хаджи-Мурата. Хаджи-Мурат, собрав, что мог, из своего имущества, бежал в Чечню с четырьмя мюридами, поручив свою семью своему другу и брату Адиль-Гирею. В этот день он проехал и прошел больше 70-ти верст по горным и лесным тропинкам, едва ускользнув два раза от партии разыскивавших его. Больше ничего не оставалось, как бежать к русским. Но и бежать к русским было не легко. Выехать в цепь, могут убить. Придти пешком оборванцем тоже нельзя. Надо было приехать к русским так, чтобы внушить им уважение к себе. И потому надо было оправиться, оправить лошадей, послать лазутчика, выговорить условия перехода. Всё это обдумал Хаджи-Мурат и поэтому послал своего любимца и верного мюрида Кильяс-Хана к дяде своей жены Ахты с тем, чтобы у него оправиться, дать отдохнуть лошадям и, главное, от него выслать для переговоров лазутчика.

————

Ахты объявил Кильяс-Хану, что Хаджи-Мурат в его доме будет как у себя дома, что возьмут его из его дома только тогда, когда разрежут ему живот. Лошадь была готова, и он пошлет сына за Хаджи-Муратом, а сам останется дома, чтобы готовить прием для гостя и не возбудить подозрения, которое уже начало показываться у жителей, спрашивавших, кто приехал. Садо проводит до лесу Кильяс-Хана, свезет лошадям ячмень, людям сыра и лепешек и приведет Хаджи-Мурата в дом к Ахты. Уже совсем смеркалось, когда Ахты услышал топот двух лошадей за оградой и вышел встречать знаменитого гостя.

* № 8 (рук. № 11).

Таймасхан³⁷⁷ пожал руку гостю, выразив во всей позе, лице величайшую почтительность. Гость слез и,³⁷⁸ хромая, вслед за хозяином, который, отдав лошадь вошедшему из сакли хозяина сыну,³⁷⁹ ввел³⁸⁰ приезжего в саклю. Приехавший был Хаджи-Мурат. Он снял башлык и бурку и, оставшись в белой черкеске и высокой папахе с чалмою,³⁸¹ стал снимать оружие. Хозяин почтительно принимал ружье, шашку и, повесив их на стену, положил новую подушку на ковер, постланный в сакле.³⁸² Хаджи-Мурат сел и³⁸³ тотчас же быстро стал рассказывать³⁸⁴ то, зачем он приехал.³⁸⁵

Он приехал³⁸⁶ потому, что поссорился с Шамилем,³⁸⁷ был смещен с своего наибства и был потребован к Шамилю в Ведено. Хаджи-Мурат отказался³⁸⁸ и хотел здесь в Чечне собрать партию и напасть на русскую крепость. И Шамиль³⁸⁹ послал своих мюридов привести меня к нему³⁹⁰ живого или мертвого.³⁹¹

Я не поехал и заперся в ауле. Шамиль послал партию под начальством наиба Талгика, моего врага.³⁹² Я собрал, что мог из своего имущества и³⁹³ послал жену в Чечню³⁹⁴ и приехал сам, а на пути везде уже они меня сторожат. Я проехал и прошел нынче больше 70 верст по горным и лесным тропинкам, едва ускользнув два раза от партии.³⁹⁵ Можешь ли³⁹⁶ ты принять³⁹⁷ меня?³⁹⁸ Ахты-Бек, приложив³⁹⁹ обе руки к груди, сказал, что он всё сделает для великого наиба, для света и славы истинных мюридов и тотчас же⁴⁰⁰ стал снимать висевшее на стене оружие: шашку, пистолет и ружье и, надев их на себя,⁴⁰¹ вышел⁴⁰². Зайдя к сыну, он велел сайчас же зарезать барана. Жене⁴⁰³ же велел делать чайпильники и варить ⁴⁰⁴ баранину. А сам пошел⁴⁰⁵ убрать лошадь⁴⁰⁶ Хаджи-Мурата, подвязав ее высоко головой к переводу. Вернувшись, Ахты⁴⁰⁷ объявил⁴⁰⁸ Хаджи-Мурату, что он в его доме будет, как у себя дома, что возьмут его⁴⁰⁹ из его дома только тогда, когда разрежут ему живот.⁴¹⁰ Теперь же, что угодно Хаджи-Мурату. Хаджи-Мурат сказал, что ему нужно молиться. Ахты подал ковр[ик], кумган с водой и вышел. Хаджи-Мурат разулся, омыл ноги и стал на молитву.

Солнце только что зашло за⁴¹¹ поросшие лесом горы⁴¹², но еще светило косыми лучами на снеговые горы.

* № 9 (рук. № 11).

В тот самый вечер, когда солдат Панов был назначен в секрет и у Воронцова собрались играть в карты в чеченском ауле⁴¹³ Ирмяук;⁴¹⁴ в то самое время, как муедзин слезал с своей вышки и по всему аулу стлался пахучий дым от зажженных во всех домах кизяков для кипячения только что подоенного от коров и буйволиц молока, вверх по⁴¹⁵ каменной дороге, шедшей по краю аула, ехал⁴¹⁶ ходою доброго коня всадник в бурке, поднимавшейся сзади винтовкой в чехле, и в башлыке, закутывавшем ему почти всё лицо. По поджарой, белой лошади,⁴¹⁷ постукивавшей коваными копытами по камням дороги, по посадке всадника, по бурке,⁴¹⁸ сидевший на большом камне у своей сакли старик-чеченец⁴¹⁹ тотчас признал⁴²⁰ джигита.⁴²¹

— Селям алейкум, — сказал всадник, поравнявшись с стариком.⁴²²