ПСС. Том 46. Дневник, 1847-1854

4-е Іюля. Я собою почти доволенъ; исключая того, что я это время какъ то пустъ. Нѣтъ мыслей; ежели и есть, то онѣ мнѣ кажутся до того ничтожными, что не хочется ихъ писать. Не знаю, отчего это? Подвинулся ли я въ критическомъ отношеніи, или упалъ въ творческомъ. Завтра поѣду въ аулъ и въ Грозное. Поговорю съ братомъ о деньгахъ и рѣшу о поѣздкѣ въ Дагестанъ. Рѣшительно ничего писать⁴¹⁵ не могу, хотя есть личности стоющія. — Какъ ничтожно проходятъ дни! Вотъ нынѣшній. Какъ, ни однаго воспоминанія, ни однаго сильнаго впечатлѣнія. Всталъ я поздно съ тѣмъ непріятнымъ чувствомъ⁴¹⁶ при⁴¹⁷ пробужденіи, [которое] всегда дѣйствуетъ на меня: я дурно сдѣдалъ, проспалъ. Я, когда⁴¹⁸ просыпаюсь, испытываю то, что трусливая собака передъ хозяиномъ, когда виновата. Потомъ подумалъ я о томъ, какъ свѣжи⁴¹⁹ моральныя силы человѣка при пробужденіи, и почему не могу⁴²⁰ я удержать ихъ всегда въ такомъ положеніи. Всегда буду говорить, что сознаніе есть величайшее моральное зло, которое толь[ко] можетъ постигнуть человѣка. Больно, очень больно знать впередъ, что я черезъ часъ, хотя буду тотъ же человѣкъ, тѣ же образы будутъ въ моей памяти, но взглядъ мой независимо отъ меня перемѣнится, и вмѣстѣ съ тѣмъ сознательно. Я читалъ Horace. Правду сказалъ братъ, что эта личность похожа на меня. Главная⁴²¹ черта: благородство характера, возвышенность понятій, любовь къ славѣ, — и совершенная неспособность ко всякому труду. Неспособность эта происходитъ отъ⁴²² непривычки, а непривычка — отъ воспитанія и тщеславія. Джеджановъ звалъ меня; у него бабы. Я отказался и ушелъ, безъ желанія и безъ отвращенія, безъ чувства, однимъ словомъ. Я этимъ доволенъ. Ходилъ, зашелъ къ Пяткину. Какой-то офицеръ говорилъ, что онъ знаетъ, какія я штуки хочу показать дамамъ, и предполагалъ только, принимая въ соображеніе свой малый ростъ, что, не смотря на то, что у него въ меньшихъ размѣрахъ, онъ такія же можетъ показать.

Обѣдали втроемъ, какъ и обыкновенно: я, братъ и Кнорингъ. Попробую набросать портретъ Кнор[инга]. Мнѣ кажется, что описать человѣка собственно нельзя; но можно описать, какъ онъ на меня подѣйствовалъ. Говорить про человѣка: онъ человѣкъ оригинальной, доброй, умной, глупой, последовательный и т. д... слова, кот[орыя] не даютъ никакого понятія о человѣкѣ, a имѣютъ претензію обрисовать человѣка, тогда какъ часто только сбиваютъ съ толку. Я вналъ, что братъ жилъ съ нимъ гдѣ-то, что вмѣстѣ съ нимъ приѣхалъ на Кавказъ и что былъ съ нимъ хорошъ.⁴²³ Я зналъ, что онъ⁴²⁴ дорогой велъ расходы общія; стало быть, былъ человѣкъ акуратной; и что былъ долженъ брату, стало быть, былъ человѣк неосновательной. — Потому что онъ былъ друженъ съ братомъ, я заключалъ, что онъ былъ человѣкъ несвѣтскій, и потому что братъ про него мало разсказывал, я заключалъ, что онъ не отличался умомъ. Разъ утромъ братъ сказалъ мнѣ: «Нынче будетъ сюда Кнорингъ, какъ я радъ его видѣть». «Посмотримъ этаго франта», подумалъ я. За палаткой я у слыхалъ радостныя восклицанія свиданія брата и голосъ, который отвѣчалъ на нихъ столь-же радостно: «здравствуй, морда». Это человѣкъ непорядочный, подумалъ я, и не понимающій вѣщей. Никакія отношенія не могутъ дать прелести такому нарицанію. — Братъ, по своей привычкѣ, отрекомендовалъ меня ему; я бывши уже настроенъ съ невыгодной стороны, поклонился холодно и продолжалъ читать, лежа. — Кнорингъ человѣкъ высокий, хорошо сложеной, но безъ прелести. Я признаю въ сложеніи такое же, ежели не больше выраженія, чѣмъ въ лицѣ: есть люди пріятно и непріятно сложеные. — Лицо широкое, съ выдавшим[ися] скулами, имѣющее на себѣ какую то мягкость, то, что въ лошадяхъ называется «мясистая голова». Глаза каріе, большіе, имѣющіе только два измѣненія: смѣхъ и нормальное положеніе. При смѣхѣ они останавливаются и имѣютъ выраженіе тупой безсмысленности. Остальное въ лицѣ по паспорту. — Онъ при мнѣ, какъ я замѣтилъ, удерживался.

Когда первыя минуты свиданія прошли, когда повторил[ись] нѣсколько разъ вопросы, послѣ молчаній: «Ну, что ты?» и ответы: «Да вотъ, какъ видишь», онъ обратился ко мнѣ съ вопросомъ: «На долго ли-съ, Графъ, сюда?» Я опять отвѣчалъ холодно. — Я имѣю особенно[сть] узнавать съ разу людей, которые любятъ имѣть вліяніе на другихъ. Должно быть отъ того, что я самъ люблю это. Онъ изъ таких людей. На брата онъ имѣетъ наружное вліяніе. Н[а] п[римѣръ], подзываетъ его къ себѣ. — Желалъ бы я знать, можетъ ли быть, чтобы человѣкъ сознательно старался пріобрѣсти вліяніе на другихъ. — Мнѣ это кажется такъ же невозможнымъ, какъ казалось невозможнымъ разъигрывать à livre ouvert;⁴²⁵ впрочемъ, я пробовалъ это; такъ почему людямъ послѣдовательнымъ посредствомъ практики не дойдти до этаго. Таковые люди при всякомъ поступкѣ имѣютъ такого рода заднюю мысль. — Мыслей такъ много можетъ вмѣщаться въ одно время, особенно въ пустой головѣ. —

————

ТЕТРАДЬ Г.

[ Март — май 1851 .]