Птенцы

Обычные при посылке парламентёров ритуалы исполнены не были, ультра-самостийники посчитали прямые переговоры посадника с предводителем противников - изменой. А поскольку в Новгороде - демократия, "мнение трудящихся бояр имеет значение", то они это мнение и реализовали. Выразили "волю народную" - "ножами булатными".

"Никогда не преувеличивайте глупость врагов и верность друзей" - Якун со Жванецким не знаком, ошибся в "верности".

Попытка избрать нового посадника перешла в резню в городе. Через день Искандер без боя вошёл в город. Просто въехал в открытые "доброхотами" ворота.

Кое-что горело, на улицах лежали трупы. Более всего - под мостом через Волхов и на Софийской площади.

Через день привёл своих людей Стололаз, а ещё через день, бросив осаждаемую Русу, ворвался Ропак. Именно его люди тяжелее всего прошли поход, более всего оголодали и озлобились. И "эксцессы", обычные при взятии крепости, закрутились по новой.

У Ольбега в отряде все командиры прошли "Киевское сидение". Понятно, что полный спектр моих киевских хохмочек ему не повторить, да и нужды нет. Но кое-что из наработанного было исполнено. Прежде всего - "окопаться". Войдя в город в числе первых, заняв крепкое подворье, Ольбег начал быстро стаскивать туда еду и ценности.

Как бы не был велик Великий Новгород, но свары между отрядами по поводу делёжки ограбляемых - начались сразу. И вспыхивали с новой силой каждый раз, когда к грабежу присоединялся очередной отряд.

***

Для знатоков: в Новгороде 25 тыс. душ жителей, 3-3.5 тыс подворий. В трёх армиях около 2 тыс. бойцов. И ещё тысяча-полторы разных нестроевых. Взрослое мужское население - вдруг удвоилось. Со всеми свойствами и аппетитами многочисленной вооружённой мужской толпы.

***

-- Княже! Бью твоей милости челом на боярина Всеволжского, на Ольбега Храбритовича. Оный боярин разграбил всюю церковь Ивановскую, что Предтечи на Опоках, и всё добро, коее тама было, на подворье своё вывез!

Ольбег довольно ухмыльнулся. Мда... хорошо взяли. Самый центр "Иванова ста". Да там одних долговых расписок разных...! Но хвастать не будем.

-- Лжа. Не всё. Воск, почитай, весь тама остался.

-- А серебро?! А скальвы вощаные?! А пуд медный?!

-- Ты ещё про ихний мерный локоть забыл. А взяли мы там меды. Людей своих кормить. Суздальской рати отдана вся Торговая сторона. И уж как мы тама её делим - то к Мстиславу Андревичу говори.

Новгород - богатый город, есть что взять. Снова, как в Киеве, вычищались до эха церкви, реликварии и монастыри.

Среди прочего: именно в эти годы в новгородских грамотах впервые на Руси появляются слова - "тюлень", "тюленьи шкуры". Похоже, про поставки с Беломорья на Запад. Ольбег, зная мою любовь к диковинкам, прихватил пяток.

Новгородцы приняли суздальцев сперва доброжелательно:

-- От разбойников наших оборонят.

Но вскоре почувствовали тяжесть пребывания войска в городе.

Грабежи и насилия усиливались. Ни смоленские дружины самого Ропака, поминающие выжженный Торопец, ни издавна завидующие новогородцам псковичи, ни озлобленные недавним походом Подкидыша с тотальным разорением полоцкие - вовсе не сдерживались. Русские рати стремительно разлагались, превращаясь в то, чем они, по сути, и являлись: в хорошо вооружённые и плохо организованные банды. Разложение, мародёрство распространялось и на "государево войско", что приводило Искандера в бешенство.

Наконец он взорвался:

-- Всё! Сиё есть гадость, мерзость и погубление людей русских и войска государева! Сказано же Аристотелем: "Ничто так сильно не разрушает человека, как продолжительное бездействие". Хватит! Всем отрядам моим: на пятый день с сего считая покинуть город. Кто останется - изменник. Рубить голову без пощады.

Рюрик Стололаз, благостно щурясь, поддержал:

-- Давай-давай. Ежели твои безобразничают, а ты их унять никак не можешь. На льду-то, на Ильменьском, хмель-то повыветрится, позамёрзнут, поголодают чуток. И снова овечками станут. Тянуться перед всяким будут, ходить так это... строем. Гы-гы-гы...

Строевая, внедряемая Искандером в "государево войско" по моим и Артёмия наработкам ещё Пердуновского периода, вызывала в княжьих гриднях множество ядовитых насмешек. "Медведя скоморошичьи на торжище пляшут" - из наиболее мягких.

Княжий совет, происходивший в недавно перестроенном посадником Якуном для Подкидыша тереме на Рюриковом городище, которое здесь называют просто Городище, фыркал, сопел и кряхтел.

Пожилой Всеслав Василькович, князь Полоцкий, помалкивал. Всего два года назад ему пришлось бежать из Полоцка. В 1167 г. Володарь Глебович Минский с войском, в котором было много литовцев, выступил против Всеслава, победил его в битве и занял полоцкий престол, заключил с полоцким вечем условия и закрепил их целованием креста. Именно тогда, пока Всеслав отсиживался в Витебске, Даньслав и протащил через полоцкие земли Подкидыша в Новгород.