Птица

– Тут есть блинная где-то в полутора километрах. Судя по отзывам с «Яндекс. Карт», работает она по непонятному графику три часа в день, но там есть совершенно крышесносные блины с пьяной грушей. Вот, предложение по завтраку.

Птица пожал плечами, а потом кивнул. К блинам он был равнодушен, к пьяной груше тоже. Остальные промолчали.

– Понятно, – сказала Лиза, поджав губы. – Тогда идем к машине. Потом Лера хотела в церковь какую-то в городе.

– Мы в принципе можем не ехать, – перебила Лера. – Ну, если у вас нет желания по таким местам ходить. Мне просто интересно посмотреть на иконографию новодельных фресок. И отвлечься, наверное, было бы неплохо.

– Да нет, давайте съездим. Грехи отмолим, – проговорил Илья, едко бормоча последнюю фразу себе под нос.

– Очень смешно, – строго сказала ему Лера.

– Лучшая моя шутка, – в тон ей ответил Илья. – Хотя не знаю, какой еще стендап у нас сегодня может быть в программе.

Птица покачал головой. Обиду Ильи он понимал: он и сам все никак не мог простить Ру его предательство. Но с Ру он хотя бы поговорил – возможно, не очень успешно, но поговорил. Илья же продолжал морозиться. Успокойся, пробормотал голос в голове Птицы, даже двенадцати часов не прошло, а ты уже требуешь какого-то диалога. Такое не каждый день случается, переварить бы еще. Птица тяжело выдохнул и первый поплелся в сторону Лизиной машины, попинывая зеленые травинки на ходу. За спиной ребята шептались, но Птица был так сосредоточен на шуршании травы под ногами, что слышал только обрывки их разговоров. Вслушиваться напряженнее ему не хотелось.

– Илюш, ну чего ты так… – шептала Лера.

– Как? Нормально. Что ты хочешь, чтоб я сделал? – огрызнулся Илья чуть громче.

– Ну, по-человечески как-то, – продолжала Лера. – Поговорите хотя бы, я не знаю.

– Вот и я не знаю, Лер, о чем тут разговаривать. По-моему, все ясно: мы просто перевалочный пункт до небесной канцелярии. Развлекуха такая. Как приемная семья по обмену: чуть-чуть пожил, ассимилировался и вали домой. Можешь потом порассказывать, как было прикольно, но у себя-то лучше.

– Илюш, ты проецируешь.

– Лер, может, давай без этого?

Голоса сходили на нет, а Птица все думал: еще не хватало, чтобы из-за него Лера с Ильей рассорились. Он бы тогда и правда улетел – убежал? – в стыде и разочаровании в себе. Лера с Ильей в его представлении всегда были той киношной парой, которая умеет говорить словами через рот, находить компромисс и оставаться вместе не потому, что так положено, а потому, что они правда друг друга любят. Илья никогда не огрызался на Леру и не был груб, и Птица чувствовал, как его захлестывает виной, что это из-за него Илья в таком состоянии.

«Неужели я настолько был дорог ему, что он сейчас так переживает?» – думал Птица. Он порывался остановиться, обернуться и попросить ребят не ссориться из-за него, потому что он этого не заслуживает. Решимости он так и не набрался и просто продолжил плестись по тропинке, пока не вышел во двор, где была припаркована Лизина машина. Лиза сразу обогнала его и рванула к ней, приговаривая на ходу:

– Ох, бейби «шеви», как я по тебе скучала! Как ты тут целую ночь одна-одинешенька? – В голосе Лизы слышалась нежность, какая редко звучала от нее в сторону людей. Бейби «шеви», правда, предсказуемо не отвечала на Лизины мягкие причитания. Лиза щелкнула кнопкой на ключе, «шеви» пиликнула сигнализацией.

– Можно садиться? – осторожно спросила Надя, глядя, как Лиза продолжает сюсюкаться с машиной.

– Да, давайте!

Птица поймал взгляд Нади, та кивнула в сторону заднего сидения и залезла в машину первая. Птица сел вслед за ней, мельком задумавшись, сядет ли за ним Илья, но тот демонстративно сел вперед, сразу же пристегиваясь. Птица жалобно посмотрел на Надю в поисках поддержки – она сжала его ладонь и вздохнула. Последней в машину села Лера, грустная и чуть расстроенная, и отвернулась к окну.

– Так печально мы еще никогда за блинами не собирались, – прокомментировала Лиза, хлопая дверью водительского сидения и заводя машину. «Шеви» заурчала, как соскучившаяся по хозяйке кошка, и какое-то время ребята сидели в автомобильном дребезжании, пока Лиза не подключила свой плейлист. Зазвучал незнакомый Птице русский инди со спокойными переливами и медовым голосом, но в слова он вслушаться не смог: все пытался перехватить взгляд Ильи в зеркале заднего вида, но наткнулся только на прищуренные глаза Лизы, которая начала аккуратно выезжать с парковки.

До блинной, находившейся на пересечении их улочки с главной улицей Переславля-Залесского, они ехали всего пять минут – Лиза дольше парковалась, но Птица ее не винил. В глубине души он вообще слабо понимал, как можно управлять такой механической махиной, как автомобиль, и поэтому Лизиными способностями восхищался, а ее нежные уговоры, обращенные к бейби «шеви», действовали на него успокаивающе. Птице бы тоже хотелось, чтобы все с ним разговаривали так мягко и чутко, как Лиза со своей машиной.