Птицеферма (СИ)

Это комната холостяков со множеством кроватей. Сразу у порога навзничь лежит Пингвин с аккуратным отверстием от лучевого пистолета промеж глаз. Убийцам велели не повредить сам барак, значит, стены и мебель. Убийство Пингвина вышло куда менее кровавым, чем Рисовки. Командир бы одобрил.

Следующая дверь. Комната Кайры — никого.

Следующая.

Открываю стволом винтовки каждую дверь, чтобы никого не пропустить.

Вот комната с трупом на подоконнике.

Следующая — опять пустая.

Где все? Спрятались? Почему так тихо?

А вот и кабинет Филина.

Осторожно заглядываю внутрь с замиранием сердца, боясь увидеть Сову там, где мы с Ником ее оставили. Она же должна была куда-то спрятаться, правда? Не убежать, с ее-то коленом, но затаиться, верно? Сова мудрая и опытная, она умеет выживать… Она…

Она сидит, привалившись спиной к стене, в той же позе, в которой я видела ее в последний раз. Только голова упала на грудь.

Опускаюсь на колени рядом, проверяю пульс, хотя подсознательно уже не сомневаюсь, что любое мое действие — бесполезно. Пульса нет, сердце не бьется, руки — холодные.

Бережно отвожу растрепавшиеся седые пряди от лица Совы. Ожидаю увидеть на нем навсегда запечатленную гримасу боли, но обнаруживаю умиротворенную улыбку.

Всхлипываю, зажимаю рот тыльной стороной запястья.

— Покойся с миром, — шепчу, поднимаясь на ноги. — Я люблю тебя.

И выхожу за дверь.

* * *

— Янтарная! — он окликает меня с другого конца коридора, и у меня едва не подкашиваются ноги от облегчения.

Ник зажимает ладонью бок; одежда в крови. С другой стороны его футболка приподнята, из-за пояса торчит пистолет.

— Ты как? — бросаюсь к нему. — Серьезно? — не свожу напряженного взгляда с окровавленного бока и перепачканных в бурой жидкости пальцев.

— Не-а, — напарник беспечно отмахивается. — Мазилы. По касательной прошло. Но крови много.

Не слушая возражений, осторожно отвожу его руку от бока. Крови и правда много, и она продолжает сочиться из рваной раны, пропитывая светлую ткань футболки все больше и больше.

— Тебя надо перевязать.

— Еще скажи — зашить, — Ник отталкивает мою руку и снова зажимает бок ладонью. — Не усложняй, Эм, — поджимаю губы; продолжаю прожигать его взглядом. — Пошли, — Ник уже торопит меня за собой. — Здесь было четверо, я их уложил. Несколько человек успели увести на улицу. Пингвина пристрелили. Остальные за каким-то чертом решили спрятаться в подвал. Видимо, чтобы убийцам было проще брать их всех тепленькими в одном месте.

— Должно быть, они все еще там, — высказываюсь на бегу. — Я нашла только тела Пингвина, Рисовки и… Совы.

Ник на мгновение сбивается с быстрого шага.

— Сама? — только и спрашивает.

— Да. Думаю, она умерла почти сразу, как мы ушли.

Напарник серьезно кивает и больше ничего не говорит; снова ускоряется.

— Что с катером? — уточняет. — Я видел в окно мясорубку во дворе. Но какого черта катер не подает признаков жизни?

— Один из тех типов был пилотом? — предполагаю. Других версий у меня нет.

Если бы пилот остался на месте, он бы наверняка сбежал. Улетел бы за помощью. Ну, или если это оказался бы человек, склонный к героизму, то взял бы оружие и попытался сам наказать убийц своих друзей.

Однако из катера вообще никто так и не показался. Вообще никаких признаков жизни. Поэтому мое единственное предположение — там никого нет.

Подбегаем к двери.

Возле нее, как и сказал тип по имени Бо, лежит человек с аккуратно перерезанным горлом. Даже крови натекло немного.

— Ты не был хирургом в прошлой жизни? — не сдерживаюсь.

Ник дарит мне тяжелый взгляд.

— Дурацкая шутка, Эм.

Поджимаю губы.

Напарник приваливается спиной к стене справа от двери, достает пистолет, проверяет заряд.

— Ну что? — спрашивает затем, сжимая оружие в руке. — Один выходит в дверь и отвлекает, второй — в обход?

Даже не сомневаюсь, кто собирается отвлекать внимание и рисковать своей шкурой. И мне это категорически не нравится.

Ничего не отвечаю и молча слегка приоткрываю дверь, оставаясь сбоку от нее. Если в катере кто-то есть, он должен заметить движение. Вдруг выстрелит и обнаружит себя?

Ничего. Ни звука.

Беру свою винтовку за приклад и использую длину ствола как палку, чтобы открыть дверь пошире, но самой не оказаться на линии огня.

— Эй, детка! — вдруг отчетливо доносится снаружи. — Живо дуй в катер. Я вам тут не таксист, ждать до востребования.

ГЛАВА 40

— Дэйв, как ты здесь оказался? — первой взбегаю по трапу.

— Как-как, — весело огрызается Дэвин, таща к люку тело мужчины в черном. Надо полагать, пилота. — Смотрю, мужики ваши на шахту не пошли. Огород пустой. Дай, думаю, пожрать схожу, морковки тисну. А тут эти… Летят. Вот я и подсуетился.

Готова его расцеловать и придушить одновременно. Поэтому не делаю ни того, ни другого.

Ник поднимается следом за мной.

Увидев его, Дэвин тут же подбирается.

— Прошу занести в мое личное дело, что этот парень, — указывает подбородком на человека, которого волочет по полу за ноги, — жив-здоров. Я его только по темечку приложил.

Напарник, похоже, тоже не знает, как реагировать. Поэтому решает серьезно кивнуть.

— Я учту.