Птицы Великого леса

– Тот, что убил княжну Мирославу, – Милош не сводил глаз с пустоты, наблюдая, как она передвигалась по палатам. – Зови дружину, воевода, всех, кого найдёшь. Один я не справлюсь.

– А Ярополк как же?..

– Вдвоём мы ему не поможем. Беги за подмогой, Горыня.

Горыня кивнул, побежал стремительно вниз по улице. Милош тоже отошёл подальше от крыльца. Кто бы ни стоял за убийством гридней, действовал он не один. Даже Гармахис не смог бы расправиться с двумя воинами среди бела дня и остаться незамеченным. И к чему было выносить их на улицу, оставлять у всех на виду?

Можно было подумать, что убийцы желали огласки и не боялись наказания.

Стоило Милошу завернуть за угол, как дверь во дворец распахнулась и на крыльце показалась княгиня. В окружении шестерых гридней она спустилась, ступила на настил и остановилась возле мёртвых. Посохом она ткнула в неподвижное тело, сказала что-то, отчего мужчины за её спиной засмеялись.

Милош прокрался в сторону, опасаясь быть замеченным. Значит, княгиня обо всём знала.

Здебора в окружении гридней прошла по настилу, мимо того места, где скрывался Милош, и дальше вниз по главной дороге.

Драки было не избежать. Милош неохотно снял шубу, она сковывала движения. Он уже собрался выйти из укрытия, когда дворцовые двери снова распахнулись.

По ступеням кувырком скатился человек, за ним вылетела толпа.

Впереди всех – мужчина в золотой маске. Он что-то сказал, Милош не расслышал, и человек у его ног замер.

– Можно я? – воскликнул юношеский голос.

По ступеням сбежал племянник Чернека, Кирилл. В его руке блеснул клинок.

– Нет!

Милош выбросил заклятие, нож упал на ступени, и тогда человек в маске его заметил.

– Не шевелись! – разнёсся по детинцу голос.

И Милош застыл на месте. Послушный приказу Гармахиса, он стоял неподвижно, заворожённый блеском старой маски, и не мог пошевелить даже пальцем.

Беспомощно он наблюдал, как Гармахис схватил мужчину на земле за волосы и заставил вскинуть голову, как ударил его ножом в грудь и потянул из сердца золотую силу. Милош не смог сделать ни шагу, даже когда узнал в этом мужчине Снежного князя.

Маска сверкала, переливалась и полыхала всё ярче, и ничего Милош не желал так сильно, как коснуться её хоть кончиками пальцев.

Долго и жадно Гармахис вытягивал из Ярополка жизнь. Огня в князе было много, он слепил, полыхал. Остальные наблюдали молча: Чернек и бояре позади Гармахиса, как голодные цепные псы, ожидавшие, когда им бросят кость, а Милош послушно, подобострастно.

Только теперь он разглядел, только теперь понял: перед ним стоял не человек, не чародей, не дух, а бог…

Святой!

Кровь и жизнь утекали из Ярополка. Золотая маска сияла всё ярче и ярче.

Святой!

Золотая маска съехала вниз. Гармахис отпустил нить Ярополка, поправил маску, и на короткий миг, когда стали видны его глаза, Милош стряхнул заклятие.

Этот ублюдок его заворожил! Херова маска!

Милош осторожно пошевелил рукой. Получилось!

Заклятие спало и с Ярополка. Он потряс головой, точно сбрасывая дурной сон, поднял руку, с удивлением коснулся раны на груди, попытался подняться.

– Князь, – Гармахиса шатало. Он опёрся рукой о столбик крыльца, обернулся на Чернека. – Ярополк твой.

Медленно, переваливаясь с боку на бок, Чернек спустился по ступеням. Кирилл больше не лез вперёд него, поддержал за руку князя. Кто-то вложил в ладонь Чернека нож. Ярополк попытался встать. Милош не видел его лица, только спину – широкую, медвежью.

Чернек был ниже Ярополка и толще. Даже раненый, истощённый Снежный князь смотрелся рядом с ним внушительно. Чернек держал нож в руке, за Чернеком собралась толпа соратников, Чернеку прямо в ноги бросили умирающего Ярополка, и всё равно рука его дрожала. Он замахнулся для удара, Ярополк схватил его за запястье, и одновременно Милош сплёл заклятие. Никто не смотрел на него… или…

– Милош, не шевелись! – приказал Гармахис.

И Милош застыл. На миг показалось, что и все остальные с ним тоже остановились, но нет. Мир вокруг закрутился в хороводе.

Кирилл нырнул Чернеку под руку, ножом ударил под рёбра Ярополку.

– На, сука!

И с другой стороны подлетел незнакомый боярин. Лицо перекошено от ужаса, но рука уже занесла скрамасакс.

Ярополк закричал.

Ему ударили по руке, он отпустил Чернека, попятился, покачнулся, но устоял. Кирилл подлетел ближе, ударил снова. Третий боярин пролез вперёд. У него был топор. Захрустели кости.

Они били, терзали, резали, ломали. Снова и снова. Снова и снова. А Милош не шевелился. Он смотрел, смотрел во все глаза и не мог отвернуться. И в какой-то миг, когда Ярополк вырвался из толпы, потянулся рукой вперёд, подтягивая себя, пытаясь вырваться, ему наступили на руку, ударили топором по пальцам, и Милош понял: они придут за ним.

Когда не останется ничего от Снежного князя, они примутся за чародея.

Бил Чернек, его гридни и бояре. Они смеялись, ругались, кричали. Их лица исказило от гнева, их одежды были забрызганы кровью. Ярополк уже не кричал. И когда они наконец расступились, видно было, что от ран поднимался пар.

Мысли понеслись вскачь.