Птицы Великого леса

Они смотрели на Милоша. Они все смотрели на Милоша и хотели ещё крови. Но тут из-за спин знати вышел человек в золотой маске, и они покорно расступились, склонили головы.

– Чародей, – позвал знакомый певучий голос. – Чародей, давай закончить.

По-ратиславски Гармахис говорил хуже, чем по-рдзенски, и Милош с удовольствием посмеялся бы над его произношением, да не до смеха было.

Гармахис ступал по голой земле и явно не опасался скверны. Неудивительно, что раньше ничто не выдало его присутствия. Как огонь фарадальского чуда и золото в крови чародея ощущались единым целым, так же чёрная мёртвая земля принимала бидьярца за продолжение себя.

Милош щурился, разглядывая его.

– Ты как-то связан с мором?

– Нет, – в голосе его звучало довольство. – Не слышать? Я святой.

Маска сияла чудесным светом, что вряд ли был заметен человеческому глазу, но для чародея не было ничего роднее и ближе, чем сила, что от неё исходила. Милош смотрел, и мир вокруг плыл, таял.

Чужим, иноземным был рисунок на металле. Странными, пусть и почти человеческими её черты. От неё было невозможно отвести глаз.

– Откуда это? – спросил Милош, но кажется, его губы даже не пошевелились.

Гармахис не ответил, доставая клинок. Уже не нож, а меч. Откровенно красуясь, он покрутил его в руке.

– Твоя сила теперь для меня бесполезна, чародей, но за тобой должок. Стой на месте.

Перед глазами запрыгали чёрные точки, виски свело от боли, а желудок скрутило. Чувство было такое, точно он за один раз пережил все похмелья, что испытал за свою жизнь.

Если бы только время потянуть.

– Зачем ты убиваешь княжескую семью?

Гармахис покачал головой.

– Не думаю, что у меня есть время всё рассказать.

И ударил. Милош упал.

– Пригнись! – взвизгнула Дара.

Заревело. Опалило так сильно, что Милош испугался, что сгорели его волосы и брови. Рукавом он протёр глаза, захлопал ресницами.

Земля дрожала. Гармахис кричал, как дикий зверь. Милош стёр кровь с лица и наконец увидел южанина в стороне, он корчился от боли на земле, одежда на нём тлела.

На двор ворвались дружинники, бросились напрямик к княжеской страже.

– Цел? – над Милошем наклонилась Дара. Следы заклятия ещё искрились на кончиках её пальцев. – Ты ранен, – глаза у неё сделались огромными от ужаса, и Милош подумал, что выглядел совсем паршиво.

– Сожги этого, – Милош ткнул пальцем в Гармахиса.

Дара не стала расспрашивать, вскинула руки, пошевелила пальцами, точно играя на дудочке, и развела их в стороны. Огонь родился легко и быстро, волной полетел к Гармахису, и тот завыл от боли, закрутился по земле, пытаясь сбить пламя.

– Он убил князя, – произнёс Милош, поднимаясь. Ноги подкашивались. Кровь лилась из раны у шеи, он побоялся даже коснуться её и потревожить ещё больше и вообще не очень желал знать, насколько всё плохо.

– Подожди, – Дара взяла его руку в свою, тут же измазавшись в крови.

– Гармахис, – напомнил Милош, но вместо того, чтобы отпустить Дару, позволить ей разобраться с Гармахисом, опёрся одной рукой на её плечо, не в силах сам устоять на ногах.

– Он горит, – на удивление спокойно ответила Дара.

Краем глаза Милош видел всполохи. В ушах гудело. Звенели мечи, кричали люди, а Милош ничего не мог сделать.

– Что ты стоишь? – разозлился он на Дару. – Надо убить его!

Искры посыпались с одеревеневших пальцев. Милош хотел сплести заклинание, но не смог пошевелить левой рукой, упал на колени, на четвереньках пополз к Гармахису. Надо будет, так задушит его голыми руками.

– Ты с ума сошёл? – Дара схватила его за ворот и за плечи, пытаясь остановить. Милош завыл от боли.

– Отпусти!

– Совсем дурной.

Она опустилась рядом на колени.

– Гармахис никуда не убежит, а ты умираешь? Разве не видишь? Не надо, пожалуйста.

Голос её дрожал. Вокруг звенела яростью сталь, а голос Дары дрожал от слёз.

Гармахис кричал, крутился по земле. Милош, не отрываясь, наблюдал, как слетела с бидьярца маска, как он пополз, хватая её обожжёнными руками.

– Стой смирно, – попросила Дара.

Милош повернул голову, едва различая черты её лица, всё поплыло перед глазами, когда она коснулась голой рукой раны.

Вокруг кричали, визжали люди, но все звуки обратились в неразличимый шум. Плечо жгло. Милош зашипел, дёрнулся, но Дара не дала ему отстраниться, зашептала что-то очень быстро и тихо, едва получалось разобрать отдельные слова. Милош потянулся на звук её голоса, желая вырваться из тьмы. Он изо всех сил сосредоточился на её словах. Это был заговор, какой обычно могла шептать деревенская знахарка или ведунья. Он не выдержал и рассмеялся.

– Какой толк от твоей ворожбы?

Дара отпустила его руки, и Милошу пришлось лечь прямо на землю, его замутило. Его всё же вырвало. Когда желудок опустел, в голове наконец прояснилось, и Милош увидел, как дружинники загнали обратно во дворец князя бояр и заперли за ними двери.

По детинцу разносился недружный стук. Милош сжал виски руками. Откуда этот стук? Или ему всё чудилось?

Неподалёку над телом Ярополка склонилась Дара. Она не плакала. Стояла, точно окаменелая. Милош пошёл, шатаясь, едва различая людей вокруг. Дара даже не взглянула на него.

– Где Гармахис?