Птицы Великого леса

Чародеи сорвались с места. Люди толкались, кто-то упал, и двое других подхватили его, потащили на лесную тропу.

– Вот же чудо! – услышала Дара голос Вторака. – Вот же чудо!

Перед глазами замелькали лица и цвета чужих одежд. Дара крутила головой по сторонам, чтобы за всеми уследить, убедиться, что всё получилось, все успели.

– Быстрее, быстрее, – поторапливала она и сама встала позади остальных, пока чародеи по одному, по двое протискивались на узкую тропу, открывшуюся аккурат между двух сосен.

Людей оставалось совсем немного на поляне у домовины, когда Дара оглянулась, чтобы убедиться, что никто не остался позади. Было пусто вокруг, ни души. Только снег и тёмные стволы деревьев. И женщина вся в белом далеко позади.

Дара застыла, не в силах оторвать от неё глаз.

– Нет, – прошептала она омертвевшими губами. – Нет. Нет.

Она бросилась к тропе, подталкивая в спину Вторака.

– Быстрее. Быстрее!

Ей чудилось морозное дыхание на шее, острые нечеловеческие когти, что процарапали кровавые дорожки по коже, и она толкала сильнее чародея.

Раздался гром, точно сотни бубнов лопнули в один миг. Вороны слетели сверху, подгоняя, рыча, распевая рваную птичью песню.

– Вперёд! – завизжала в ужасе Дара.

И она ворвалась на тропу, к чародеям. На неё смотрели с удивлением, осуждением, непониманием. Они не знали, не видели того, что видела Дара.

Она оглянулась, чтобы увидеть, как плотной стеной встали деревья, скрыв каменную домовину на границе, воронов и женщину в белом.

Дара дышала громко, руками хваталась за грудь, пытаясь унять бьющееся сердце.

Всё прошло. Всё позади.

– Идём, – тихо сказала она остальным.

Дальше Дара пошла замыкающей. Вокруг был непроходимый бурелом, и только тропинка лешего вела их прямо туда, где ждал гостей Хозяин.

Опустив голову, Дара пыталась привести мысли в порядок. Для чего пришла Морана? Чтобы остановить или снова напугать? Чтобы пригрозить? Но она отняла всех, кем дорожила Дара, она собрала богатый урожай в Совине и Лисецке. Почему она не попыталась теперь остановить лесную ведьму? Почему позволила ей войти в Великий лес?

Да если бы не Морана, Дара бы никогда не решилась вернуться к Хозяину, она никогда не посмела бы отдать ему своё дитя. Но пряха точно назло сделала всё, чтобы Дара пришла в Великий лес.

Под ногу попал камень. Дара споткнулась.

Морана сделала всё, чтобы Дарина перестала убегать, чтобы она вернулась в Великий лес.

От пота под колючей шерстяной одеждой зачесалось всё тело. Дара в раздражении стянула варежку и замерла. Из-под кожи росли чёрные перья.

Глава 26

Рух

Крумкачыных зграй

Iрвуць

Небасхіла край.

Чуе кроў новы бог… [3]

«Узнясенне», Dzivia

Великий лес

Месяц березень

– Нет, нет…

Дара выдернула перо из руки, вскрикнула от боли. Брызнула кровь, и на месте пера осталась рана.

– Нет, нет, нельзя, не сейчас.

Она схватилась за другое перо, заговорённое, сжала сильно, впилась ногтями в собственную ладонь, упала на колени, не в силах идти. Она не должна дальше идти. Не теперь.

– Третьяна, Третьяна, помоги! – крик вырвался из груди вместе с дыханием.

Она зарылась руками в снег, в землю. Тело под одеждой ломалось, кости хрустели.

Хруст. Хруст. Перелом. Она ломалась, извивалась. Она менялась.

Кровь яркая, горячая, золотая, но кожа чёрная, чужая, и разум разрывался.

– Третьяна…

Говорила ли Дара ещё по-людски или кричала на птичьем языке?

Зелёное и серое, зелёное и серое. Что это?

Она замерла, рукой схватилась за горло, ловя хриплое дыхание. Голос её улетел наверх, к небу.

Тихо.

Слушай.

– Вторак, уведи чародеев! – закричала женщина. Как её зовут?

– Что с лесной ведьмой?

– Это больше не она. Уведи чародеев! Быстрее бегите по тропе, найдите источник.

– Ты не справишься с ней.

– Быстрее! Делай, что я сказала, Вторак. Бегите, все бегите вперёд.

Медленно, беззвучно, ощущая под пальцами окаменевшую промёрзлую мёртвую землю, ворон перевернулся на живот, огляделся. Только снег и деревья вокруг. Впереди, прямо над ним, стояла девушка. Белая, бледная, волосы и глаза, точно молоко, а внутри огонь. Пахло кровью. На руках этой девушки крови ещё больше, чем у лесной ведьмы. Она смешана с гнилью прелых листьев и пеплом на земле, она текла из-под камней прямо в подпол. Туда, где спрятано тело. С него содрали кожу. Белая носила чужое лицо, чужая шкура была натянута на её кости.

Лесная ведьма всего этого не замечала. Ворон всегда мог увидеть прикосновение смерти.

– Что ты такое? – прошептал кто-то губами Дары, но говорила уже не она. Вместо неё – ворон.

Ратиславия, Златоборск

Птицы закричали над бором. Милош выглянул из окна, сощурился и отшатнулся, сбитый порывом ветра.

Посерело небо, и вихрь пронёсся над верхушками деревьев. С насиженных мест сорвались стаи птиц, взмыли с жалобным плачем вверх.

С крыши прямо на землю спрыгнул дух. Милош даже не успел его разглядеть, как тот уже убежал. Но десятки новых и новых теней выглянули из окон, из подполов, из конюшен и кухонь. Точно сумерки поползли они по столичным улицам. Вниз, к реке.